Дневник Кристины. Папин день

выкинуть. Наконец я нашла то, что искала.

Школьная форма — бело-синее платьице — трещало на моей груди, и не дотягивалось снизу даже до линии бедер, что бы скрыть мою промежность спереди и ягодицы сзади. По размеру она походила на не очень длинную, но мешковатую футболку с рукавами. В последний раз я одевала его на выпускном вечере средней школы, лет в 15—16. Я точно выросла из него. Мне даже не удалось застегнуть пуговки на отвороте, чтобы моя большая грудь не порвала материю. Мои соски топорщили ткань, которая прекрасно вырисовывала налитые шары моей совершенной упругой груди. И последний завершающий штрих — встал вопрос, одевать трусики, или не одевать их. Неряшливые гольфы до середины бедер, один из которых был скатан на колено, и туфли без каблука — были естественны для выбранного имиджа. Маленькая девочка с двумя косичками, пришла из школы домой, где ее ждет суровый папаша. Жаль, что я не нашла бантиков, обойдясь резинками.

Поймав в голове этот задорный образ, я намазала помадой неряшливо и пошло свои губы, как будто я совсем не умею пользоваться косметикой. Был такой эпизод в моей жизни, и о котором отец поделился с Алехандро вчера, о том времени, когда я совсем крошкой залезла в мамину косметичку, и изрисовала себя помадой, тушью и румянами — всю свою мордашку. Главное сейчас — не переборщить. Сложив губы бантиком, я послала себе воздушный поцелуй в зеркало и прошептала: «Кристи, ты неотразима! Ты самая красивая и жаркая шлюшка на свете! Твой папочка точно окропит все твои отверстия!». С этим настроем я поднялась на второй этаж.

Папа лежал на своей огромной кровати, на которой я так любила прыгать в детстве, пока он не купил для меня и не поставил на заднем дворе детский батут. Папа лежал на кровати поверх покрывала, и, видимо, тоже успел принять душ, так как его черные волосы влажно блестели. Из одежды на нем была только белая майка и полотняные трусы, и он тотчас повернулся на звук открываемой двери, отложив в сторону свой ноутбук. Его глаза смотрели на меня оценивающе и с озорством, а улыбка была приветливой и искренней.

Продолжая сценарий, который я придумала себе, плаксивым голосом сразу же заявила папе.

«Папочка не будет ругать свою маленькую принцессу?»

«Моя миджита потеряла где-то трусики?» — бровь отца изогнулась, и он продолжил, — «Нет, дорогая, папа не будет ругать за это маленькую неряху. Иди к папочке».

Да, я решила не одевать трусики, и смотревший снизу на меня отец заметил эту отсутствующую деталь моего туалета, когда я подошла к его кровати вплотную, не решаясь наброситься на него как жадная членососка, увидев начавший топорщиться в его трусах бугор уже налитый тяжестью. Он протянул мне руку, и я, упав коленями на кровать, перебралась на его половину огромной кровати, где спрятала голову у него под мышкой, задышав носом в его майку. Он тут же накрыл меня своей рукой, прижав меня к себе, 

---

Подчинение и унижение, Инцест, Переодевание

---

Вернуться назад