Дневник Кристины. Папин день

не видела ничего кроме его глаз на линии его члена...

Наши взгляды встретились и замерли. Это был миг откровения. Мы оба знали — чем все закончится, что все случится сейчас, и уже переживали в воображении грядущий момент. Даже мое позиционирование, как я лежала, и как папуля ловко изменил положение моей головы, тот факт, что он совсем не смущен, а даже ждет в нетерпении продолжения...

В моей голове уже ясно предстала картина, как огромный папин член таранит мою маленькую дырочку, и как я взлетаю на небеса от осознания того, что это делает со мной — мой папа. Я облизнула губы и прошептала.

«Папочка, твоя принцесса потеряла невинность. Абсолютно. Навсегда. Полностью. Твоя маленькая принцесса превратилась в маленькую ведьму. И я хочу, что бы вы отшлепали её за это. По попке. Моя попка заслужила хорошей взбучки».

Отец смотрел на меня, улыбаясь и прищурив взгляд. Он ожидал продолжения, но я молчала, и вместо ответа, открыла рот и со стоном накрыла блестящую головку его члена. Я заурчала от удовольствия, ощущая эту упругую и нежную плоть своим языком, губами, широко открыв рот и постанывая от нетерпения, давая ему лучшее шоу на зрелище — в первом ряду. Но он не стал ждать. Отец перегнулся ко мне, оторвав спину от подушки, подтянув меня за бедра и приподняв свою ногу вместе со мной, отчего я скатилась вниз, но так и не выпустив его член из своего рта. Его рука, наконец, дотянулась до моей расщелины, а один палец начал блуждать по влажной трещине моей киски, не проникая, а собирая сочащийся нектар и размазывая его по моим нежным лепесткам.

«Ты любишь когда тебя шлепают», — констатировал он, — «Я не люблю причинять боль, даже такую незначительную. У меня, милая, очень плохие тормоза. Я боюсь шлепать тебя по попке».

«Папи! Я хочу, чтобы ты отшлепал меня! Я очень, очень этого хочу!», — вскричала я, задыхаясь от возбуждения, выпустив его член из плена губ и язычка.

«Это исключено милая», — он грустно мне улыбнулся, — «Я никогда не подниму руку на женщину, тем более — на свою собственную дочь».

Меня это возмутило. Я вся горела как в огне. Я хотела, чтобы он отшлепал меня, не во всю силу, но так, чтобы его шлепки дали резонанс моим чувствам и отозвались покалыванием на моей коже. Боли нет — есть ожидание боли! В любви — нет причинения боли, боль всего лишь иная сторона наслаждения! Она оттеняет чувственность наслаждения, делая ощущения полными, и я хочу почувствовать эту боль! Он может трахать меня как последнюю шлюху, а шлепнуть мою попку — не может! И мне неожиданно пришла в голову идея, когда я вспомнила кто я. Я же женщина, и мне приходится идти кривыми дорожками, а значит...

«Папи, а ты можешь отшлепать свою миджиту — не по попке, а... в попку?», — я сделала невинный взгляд, похлопала ресничками, и улыбнулась ему лишь уголками губ, снова надеваясь ртом на его член. При этом,