Повышение успеваемости

если переломаешь все ноги и руки, готовится к практикам, ну и само собой вовремя сдавать зачеты, экзамены — на пятерки. Второе, вначале повторяешь за мной, запоминаешь манеру общения и внимательно слушаешь мои команды. Третье, обращаться только на «вы» и по имени-отчеству. Четвертое, дальше прихожей без приглашения не проходим. Пятое, никому ни слова, проговоришься, тебя просто растерзают. Шестое, в универе нельзя, только если она сама не предложит. Седьмое, привлекать только проверенных и заслуженных товарищей по согласованию с Эльвирой Павловной. Ты, кстати, согласован. Восьмое и главное, она должна получить минимум два оргазма. Как хочешь — членом, пальцами, ртом, но она должна дважды кончить... Ну, если у нее месячные, то пункт снимается, тогда просто отсосет.

— Нет, Вовка, даже не смешно, — махнул рукой на приятеля Никита. — ты меня окончательно разочаровал таким голимым розыгрышем...

В этот момент они подошли к двери, и Вовка набрал номер квартиры на домофоне, отозвавшемся примерно через минуту мужским голосом:

— Кто там?

— С визитом к Эльвире Павловне.

Голос не ответил, но магнитный замок открылся.

Дверь открыл невзрачный мужчина, типичный... ботаником его уже было не назвать в силу возраста... но все равно ботаник! Очечки, субтильная фигура, растрепанные волосы. Никита переступил порог, напустив на себя скучающий вид на тот случай, если где-то все же установлена скрытая камера.

Прихожая была очень большая, не меньше комнаты в общежитии. Очень странно, но она почти вся, за исключением жесткого коврика у дверей, была застелена пушистым, нежным даже на взгляд покрытием.

— Разувайтесь, носки тоже снимайте, — сказал мужчина бесцветным голосом.

— Пффф! — Никита скривил губы, но выполнил просьбу-распоряжение вслед за приятелем.

Мужчина кивнул и крикнул вглубь квартиры:

— Эля, это к тебе!

Дверь в комнату стала приоткрываться, и Никита состроил максимально скептическое выражение лица, однако в следующий момент его рот открылся, а брови поползли чуть ли к самым корням волос.

В прихожую выплыла Эльвира Павловна. И в каком виде! На ней был коротенький халатик из ярко красного атласа, едва прикрывающий стройные ноги. Халатик не мог полностью скрыть ни сосков, нагло выпирающих бугорками из ткани, ни кружевных резинок сетчатых чулок, сексуально показывающихся буквально при каждом вздохе роскошной груди. Довершали портрет черные босоножки на высоченной шпильке, как-то сладострастно охватывающие узкими ремешками изящную ступню и лодыжку. В домашней обстановке, с чулками, они были безусловно неуместны... Но только не сейчас и не на этой женщине...

— Спасибо, Олежа, пока можешь быть свободен, — своим сексуальным голосом проворковала женщина, и мужчина, сгорбившись, направился в полутьму коридора, а она чарующе улыбнулась парням: — Зачем пожаловали, молодые люди?

Сама Эльвира Павловна встала в пяти шагах от парней и, чуть наклонив голову, скрыла заблестевшие глаза под опущенными длинными ресницами, позволяя рассматривать себя без малейшего стеснения. Никита почувствовал резкое прибавление объема в паху. Его взгляд жадно шарил по упругим шарам грудей под тончайшей тканью, ласкал сильные бедра, изящные колени, стройные голени и маленькие ступни, плененные тонкими полосками босоножек. Он даже вздохнуть боялся, чтобы