После эпидемии. Часть 7. Урок русского языка

клиентка, которая и сама всю жизнь мечтала всякий там экстрим попробовать, только мужчины подходящего рядом не было. Поговаривают даже, что она все свое имущество распродала, чтобы залог внести. Короче, она его забрала, они поженились, и теперь ездят по миру.

— Круто, — только и мог, что ответить я. — Но мне такое не светит, я же не уникум.

— Ну, знаешь, любовь зла, — вздохнул Марсель. — Дело не только в уникальности, здесь важная каждая мелочь — внешность, характер, увлечения, образ мышления, даже то, как ты разговариваешь. А после первого секса вообще вся картина полностью складывается.

— Убедительно. Слушай, а почему тогда тебя не выкупили? Ты же у нас с экзотической внешностью, неужели не нашлось клиентки, которая о таком мужике мечтает?

— Не в ту сторону думаешь, Саша, — горько улыбнулся Марсель. — Потому что черный любовник нужен всем, а вот черный муж не нужен никому. Друзьям и родителям такого показывать стыдно, а рожать от него — стрёмно, по любому ведь мулаты получатся. К тому же я еще и не настоящий черный, а так, наполовину, отечественного производства. Недоделанный негр, короче.

Я промолчал, решив не раздувать щекотливую тему. Двойные стандарты расизма меня никогда не интересовали.

Утро началось рано — в шесть часов нас подняли на ноги четыре девушки в симпатичных передниках оранжевого цвета, и повели на водные процедуры в общую душевую. Душевая меня поразила — полсотни отдельных кабинок, и каждая размером с нашу личную ванну. Две бабы втолкнули Марселя в одну кабинку, а оставшиеся две меня в другую. Там, несмотря на протесты, с меня сорвали одежду, загнали в ванную, и начали вычищать.

Господи, как они меня вычищали! Они мыли и оттирали любую мало-мальски заметную грязь с таким упорством, будто надеялись, что я после этого начну блестеть, как тарелка. Особо досталось спине, особо тем участкам, до которых я во время мытья сам не дотягивался. После помывки посадили на стул, и начали наводить марафет: подстригли волосы, побрили лицо, пах и подмышки, подровняли ногти, поковырялись в ушах ватными палочками, и намазали зубы какой-то хренью, от которой они стали ослепительно белыми, как у Марселя. Напоследок заштукатурили лицо, убрав круги под глазами и прочие следы тяжелой жизни простого работяги. Я, когда мельком на себя в зеркало посмотрел, то сам себя не узнал. Холеный красавчик, в натуре, аристократ.

Потом нас с Марселем отвели обратно в комнату, где уже ждали две девушки-массажистки — только на этот раз в передниках голубого цвета. Мы с напарником как были в трусах, так и легли животом вниз на кроватях, а девушки принялись разминать нам затекшие мышцы спины, плеч, и прочего такого. От массажа я быстро задремал, и проснулся часа через два, чувствуя себя отдохнувшим, свежим, и полным сил. Хоть сейчас на работу.

— Вот, держи, — Марсель подал мне какие-то бумажные листки с отпечатанным на них текстом. — Это наша роль в сегодняшней встрече с клиенткой.

— Какая еще роль?

— Роль, где она будет училкой,