После эпидемии. Часть 7. Урок русского языка

А-а-а-х! — сладко всхлипнула она. — Ну что, мальчики? Нравится вам ваша училка? Хотите меня выебать?

— Хотим, — тут же ответил я. Марсель только кивнул.

— И я вас хочу! — оттолкнув нас, она упала на колени, и развернула Марселя к себе.

И тут я охренел. В буквально смысле.

До этого, занятый шикарным телом госпожи С., я как-то особо не присматривался к тому, что она там гладит у моего напарника. Но теперь, когда ЭТО предстало во всей красе, у меня буквально отвисла челюсть. Назвать это членом было сложно — это был шланг, дубинка, питон, но только не член. Мощный, черный, он был в два раза больше моего, а яйца под ним раскачивались размером с мой кулак. А головку правильнее назвать модным сейчас словом «залупа» (хоть оно мне и не нравится), потому что она была просто громадной. Мне даже стало не по себе — и так особо размерами не гордился, а по сравнению с таким гигантом мне тут вообще, по сути, делать нечего.

Открыв свой блядский ротик, Анна Владимировна нежно обхватила губами эту самую громадную головку, и начала слегка посасывать, смотря своему черному любовнику прямо в глаза. Марсель ласково убрал ее волосы, чтобы не мешали. Я отвел глаза в сторону — не хотелось смотреть, как они это делают. Но сладкие причмокиванья я слышал, и это побуждало меня нет-нет, да взглянуть краем глаза.

— Саш, подтащи стул, — попросила госпожа С., на секунду выпустив изо рта свою любимую игрушку.

Я подчинился, предварительно сняв брюки, болтающиеся в районе коленей, и вынес стул из-за учительского стола. Я думал, что сядет она, но Анна Владимировна знаком дала понять, что хочет, чтобы сел я. Когда я уселся, мой твердый фаллос, как мачта, гордо устремился вверх. Поднявшись с колен, она, покачивая бедрами, подошла ко мне, наклонилась, и взяла его в рот.

Господи, как она сосала! Я перепробовал много женщин, и сравниться с ее умением могла только Карина Игоревна. Но та действовала, как профессиональная шлюха, то есть, за ответное удовольствие, а у госпожи С. это все шло от души, от самого сердца. Яростно атакуя головку, она с громким хлюпаньем погружала ее в рот, облизывалась, водила рукой по стволу, с утробным стоном сжимала между губ яички, лизала их, а потом заглатывала член, проталкивая его себе глубоко в горло. Чмоканья, наше возбужденное дыхание, ее довольное мурчание — ну точь-в-точь, как кошка, дорвавшаяся до сметаны — эхом отдавались в пустом классе. Прогибаясь в спине, она ни на миллиметр не согнула ноги, демонстрируя восхитительную растяжку, грудь тряслась от каждого движения. Я только и мог, что балдеть и охать от острого, ни с чем не сравнимого наслаждения.

А между тем Марсель тоже не стоял без дела — воспользовавшись тем, что «училка» повернулась к нему попкой, он спустил с нее сначала юбку, а потом и трусики — она послушно переступила ногами, оставшись полностью обнаженной, если не считать какой-то цепочки на шее. Теперь уже он