Кровная вражда. Часть 3

я посмотрел ей в глаза. Все верно. Все так и есть.

— Вот что. Сотрясения у него нет. Отделался легкими ушибами. — Врач был пожилой, полный до розовости. Сразу чувствовалось, что за плечами у него огромный опыт, и он видывал случаи куда хуже, чем мой. Это успокаивало.

В общем, все оказалось в порядке. Мне было велено рану не мочить, сегодня выспаться и через неделю на снятие швов. Но сесть за руль Анька мне все равно запретила и вызвала нам такси. Мою машину оставили припаркованной возле больницы. Потом заберу.

Домой приехали в первом часу ночи. Оба были насквозь мокрые, хоть выжимай. Плюс моя рубашка спереди вся была в крови. Видок тот еще. Всю одежду сразу сунули в стиральную машинку. Я помог Аньке высушить волосы феном. Наконец, усталые легли спать.

Через какое то время Анька села на кровати и посмотрела на меня.

— Ты чего? — Тоже сажусь и смотрю в ее небесно-голубые глаза, будто светящиеся в тусклом свете, падающем из окна.

Сжала мою ладонь:

— Пообещай мне... — Огромные глазищи смотрят куда то мне в самую глубину. По спине поползли мурашки.

— Пообещай мне, — повторяет чуть дрогнувшим голосом, и я с ужасом вижу, как эти большущие голубые глаза, отблескивая в слабом свете улицы, стремительно наполняются слезами. — Пообещай, что больше н... никогда так... меня не напугаешь! — Анюта громко всхлипывает, и в тот же момент по ее щекам начинают катиться огромные слезы, все быстрее и быстрее превращающиеся в поток, подобный давешнему дождю.

— Пообещай!

Инстинктивно подаюсь к ней и прижимаю к себе. Быстро шепчу на ушко:

— Обещаю!... Обещаю!... Прости меня! Прости, слышишь? — С каждым ее всхлипом, внутри что то болезненно сжимается.

— Я так испугалась!... У тебя уже кровь пошла, а ты все на него нападал, ненормальный!..

— Прости! Прости!... — прижимаю ее груди, — Я должен был выбить из этого придурка все желание заполучить тебя.

— А потом, этот гад ударил еще, а... а ты уже не сопротивлялся и упал!... — Успокоить, утешить, впитать в себя все, что в ней накопилось. Изо всех сил обнимаю дрожащее тельце. Чувствую, как вцепляется в меня пальцами в ответ. — И все лицо было в крови и рубашка!..

— Прости...

— И я его прогнала... Сказала, что вызову полицию и нажалуюсь отцу... И он сбежал.

Сквозь слезы и всхлипы автоматически ищу ее губы. Хватит вспоминать, забудь все что было. Забудь как страшный сон.

— Мы победили, теперь я всегда буду с тобой. — Опять целую, и она отвечает.

Прохожусь губами по ее мокрым скулам. Слезы горькие, как будто с ними выходило все, что испытала за этот чертов день.

Ощущаю, как тонкие пальчики зарываются в мои волосы на затылке, прижимают к себе. И вот уже Анюта перестала всхлипывать мне в губы и горячо задышала. Наши языки борются друг с другом, не уступают. Отрываюсь от нее и краешком одеяла вытираю ей глаза, щеки. Не могу удержаться и снова целую.

Руки движутся по ее голой спине от