Шлюха

всю длину, подёргался, равно как и мужское тело на ней, прибивающее её к кровати. Сильные руки, схватили за плечи, притянули по-борцовски к твёрдой груди и прессу. Она едва не задохнулась. Но была вознаграждена новым оргазмом. Второй партнёр опустился на неё и повторил ритуал осеменения. Он бился также буйно, как припадочный, влагалище захлюпало, зачмокало смазкой. А её всё трахали и трахали, сменяясь сверху, снизу и сбоку. Она сбилась со счёту и в конце не могла свести ноги вместе, так и осталась лежать враскорячку. Наконец перевернулась набок. Кучка использованных презервативов лежала у изголовья. Парни специально выкладывали трофеи, хвастаясь друг перед другом. Она насчитала семь. Самые большие излияния переливались жидкостью молочного цвета. Дальше шли водянистые.

— Смотрите, — Катя взяла в руки самый жирный презерватив.

Уставшие парни лежали по краям кровати, перевели на неё разомлевшие взгляды. Что она ещё придумала?

Катя развязала узелок презерватива. Они внимательно следили. Подняла мешочек вверх, задрала головку и опорожнила содержимое себе в ротик. Она начала сцеживать презервативы в рот, а они смотрели заворожённо. Их прикованные взгляды следили, как она наполняет рот спермой. Полный рот семени, она не глотала, предстал их взору. Катя красовалась, улыбаясь, показывала открытый рот, закрывала и снова открывала. Однажды она видела такое в порно фильме. Теперь она дразнила парней, показывала, что их семя останется с ней. Она закрыла ротик и проглотила. Потом открыла и высунула язык, показывая по очереди Тимуру, потом Ивану, что там пусто. Она всё съела!

— Молодец, хорошая девочка, — похвалил Тимур.

— Классно, Катя, ты просто супер, — отозвался со своей стороны Иван.

Она восприняла эти слова как комплимент, легла по центру и, притянув парней за руки, просила их лечь ближе, обнять её с двух сторон. Так ей было приятно чувствовать их сильные тела рядом.

18

Катя ложилась спать пораньше. Ночью парни будили её нежными поцелуями. С мальчиками она заранее договорилась о времени, чтобы папа случайно не столкнулся с ними в коридоре. Он по-прежнему ходил к ней ночью, крался по коридору в три часа утра, чтобы успокоить болящую душу. Жена его бросила и вот вернулась в молодом обличии. Катя хранила мамино нижнее бельё, украшения в специальном сундучке, запирающемся на замок. Для папы она надевала алое выцветшее платье в белый горошек. Даже имя менялось в ночной тиши:

— Людочка, — шептал отец, обнимая дочку. Она садилась в кресло, он пристраивался спереди, стоя перед ней на коленях. Ей нравилось играть роль жены, папина любовь усиливалась во сто крат во время игр и потом эхом проносилась в течение дня. Она была папина дочка, любимица. Он всё прощал, потакал, баловал. Братья тоже стали более внимательны к ней, учтивы и послушны. Она становилась маленькой принцессой, которой всё сходило с рук, был бы повод. Но Катя не капризничала. Так ей казалось.

Странная суета вокруг падчерицы настораживала Елену Владимировну. Она давно рассмотрела интерес мальчиков к сводной сестрёнке. По началу такое развитие казалось