Живой экипаж. Часть 1

дестройер.

— Зачем?

— Давай, говорю! Я должна сделать еще одно дело.

Мартин неуверенно протянул ей оружие. Изабель взяла его в правую руку, встала и окинула каюту быстрым взглядом. Потом повернулась спиной к внешней стене, сделанной из упрочненного металлокерамического материала. Только сейчас Мартин разглядел, что она прикрывала все это время на левом плече. След от ожога. След, в виде герба Соноракса. Клеймо наложницы.

Изабель приложила дуло дестройера к позорному знаку, так, чтобы выстрел ударил в плечо по касательной.

— Стой, нет!

Но девушка уже нажала на спусковой крючок. С вибрирующим гулом дестройер выплюнул бледно-голубой сгусток, чиркнувший по живой плоти и глухо ударившийся в стену. Вместе с изуродованной кожей выстрелом выдрало кусок мяса. Запахло паленым. Изабель рухнула на пол, и, хотя не потеряла сознание, от сильной боли стала кататься с боку на бок, извиваться и шипеть.

Мартин бросился к аптечке, достал пневмошприц с обезболивающим и прижал его к бедру девушки.

— Что ж ты!... Ох, Изабель, Изабель!

Сильного кровотечения не было — дестройер прижег рану. Но пришлось наложить ленту с антисептиком и восстанавливающим гелем. Через минуту обезболивающее подействовало, и она смогла встать.

— Теперь шокер... — девушка посмотрела на своего приемного отца, — Последишь за мной, пока я буду в отрубе?

Она смогла улыбнуться, а на глаза Мартина навернулись слезы.

— Конечно! Конечно, счастье мое!

Изабель сжала в руке шокер и вдавила его жало прямо себе в ладонь. Ее глаза закатились, она упала Мартину на руки.

Только через час, когда они отошли от «Мино» на приличное расстояние, когда, с помощью Тани, Мартин обработал все раны своей приемной дочери и они подключили ее к медицинскому монитору,...он вспомнил про оставленный на столе комм. Старик взял его в руки и прочел то, что Изабель написала сама себе:

«Соноракс нашел нас. Я сутки была в его руках. Нам помог Ив: он выкупил меня у Соноракса, отпустил, и убил этого подонка. Так что я должна быть благодарна ему всю жизнь. Я сейчас вырублю себя ментальным шокером, на максимум. Думаю, не надо объяснять — почему. Если рассудок дорог тебе, Изабель, не пытайся узнать, что с тобой было в течение этих суток.»

Сознание возвращалось постепенно. Какие-то обрывки ярких образов кружились в бешеном танце, отдаваясь в мозгу пульсирующей болью. Наконец все стихло, стали, как будто издалека, доносится какие-то звуки, и глаза открылись. Изабель лежала на кровати в своей каюте. Рядом никого не было. Только пищал медкомпьютер, возвещая о том, что пациентка пришла в себя. Она села, попыталась встать, но слабость в ногах не позволила этого сделать. Тут в каюту влетел Мартин.

— Ты очнулась? Какое счастье! Я уж боялся...

— Что случилось? Я плохо помню... Мы что, летим?

— Да, уже три дня.

— У нас авария что ли была? Да расскажи мне толком! Ох...

Она снова попыталась встать, и опять не смогла.

— Не поднимайся, тебе нужно отойти от действия шокера.

— Шокера?!

Старик вздохнул и полез в карман, откуда извлек ее комм.

— Вот. Ты сказала