Миф четвертый: верность

было плохо.

— Спасибо госпожа! — Бравин не знал, что ответить на такое откровение, — Значит, теперь каждый раз как у меня... Вы мне поможете? — в мальчишеском голосе была робкая надежда и море неверия в свою удачу.

— Да, — затем немного подумав, — А часто надо? Очень часто не получится. Нам надо далеко идти. Сможешь потерпеть до вечера, если что, тебе не будет плохо?

— Я потерплю госпожа! — счастливо ответил Бравин.

— Хорошо, — улыбнулась ему девушка, слизнув белую каплю с верхней губы, — Тогда я пойду, умоюсь, а ты собери наши вещи. Пойдем дальше на восток.

— Слушаюсь, госпожа!

Солнце начало припекать и Синдорель скинула плащ. Намотав его на ивовую палку, которую прихватила на привале, передала своему слуге и, облегченно вздохнув, пошла дальше. В отличие от плаща, короткое и тонкое платье не мешало легкому ветру освежать нагретую солнцем кожу.

Вздохнул и Бравин. Теперь он видел то, что мешало идти. И без того короткое платье эльфийки, при ходьбе еще больше задиралось и он практически видел обнаженные прелести. Короткие чулки, до середины бедра, только усиливали эффект. Стиснув зубы, он отвернулся и зашагал дальше, стараясь смотреть на воду.

Вечером он отвел душу, долго натягивая тугое горло на член. С трудом откашлявшись, дева леса, пошла купаться, что-то хрипя себе под нос и держась за шею, а довольный слуга приступил к готовке ужина.

Вернувшись, и поужинав, она вновь заметила восставший интерес парня.

— Нет, нет, нет, — замахала она руками, — Ты меня так задушишь! — расстелив на камне плащ, улегшись на нем и оттопырив попку, эльфийка вновь посмотрела на слугу, — Лучше давай так!

Несмело подойдя, Бравин избавился от штанов и приготовился исполнить все свои мечты, приставив пульсирующий от напряжения ствол к половым губам эльфийки. Та, внезапно изогнувшись, уперлась ему в грудь ладонью.

— Не туда, мой хороший, только в попку!

— Д-да госпожа!

Когда эльфийка вновь приняла лежачее положение, парень резко вошел, легко преодолев сопротивление упругого сфинктера. Дальнейшее же продвижение требовало усилий. Словно со скрипом проникая в тугую горячую как угли плоть, Бравин согласился с Жозефом — действительно как в сжатый кулак.

Открыв глаза, будущий купец, открыто наслаждался словно светящимся, в отблесках костра, телом. Госпожа говорила, что ей больше ста лет, но далеко не каждая ровесница парня могла похвастаться столь гладким и упругим телом. А ведь пройдет десяток лет, и любая красавица, которой он восхищался в городе, утратит свою свежесть, но не эта эльфийка. Она останется вечно молодой и прекрасной.

Коснувшись животом словно, шелковой попки, парень начал обратный путь. Упругое тело эльфийки активно сопротивлялось, не давая себя покинуть слишком быстро, чем приносило немало удовольствия.

Перехватив юное тело на узкой талии, казалось, пальцы сейчас сомкнутся где-то возле пупка, Бравин увеличил усилия. Ему пришлось напрячь каждый мускул, чтобы нарастить темп проникновения. Вскоре он уже был весь покрыт потом, но не уменьшал напора. Запульсировав, казалось, всем телом, он излился внутрь, ноги затряслись и он повалился вперед, подминая нежное тело госпожи.

— Молодец! — Синдорель