Центр реабилитации пони-девушек

девушка заснула в тот же момент, как её голова коснулась подстилки из сена. Я не стала снимать цепь с её ног только потому, что не хотела её будить.

Следующее утро обещало для Мираж кое-что очень болезненное, ведь я решила расправиться с этим как можно раньше.

Наступило утро. За вчера я успела подготовить все документы, официально подтверждающие, что центр отныне является официальным владельцем Мираж, но оставался ещё один последний шаг. Мы тщательно привязали её к специальному металлическому каркасу так, что лицом и грудью она лежала на кожаной поверхности, ноги стояли на полу, а задом она была повернута к нам. Она легонько похныкивала под кожаным кляпом, надетым на неё Эммой. Когда я начала осматривать клейма на внутренней стороне её бедер, пони-девушка начала дрожать.

«Тсс... Стой тихонько».

Всего их было четыре, по два на каждом бедре. Судя по верхнему клейму в виде полумесяца, Мираж была впервые понифицирована в Конюшнях Вайлдфайр, которые были известны своими элитными выставочными пони. Неплохое начало новой жизни. Но вот следующие клейма сказали мне, что дальше все прошло по наклонной. И последнее клеймо, самое новое, принадлежало как раз этой ужасной дыре, откуда мы спасли Мираж.

Похоже, все четыре клейма были нанесены с помощью металла, раскаленного над горящими углями, но я отнюдь не собиралась подвергать бедняжку такому же суровому физическому и моральному испытанию. То, что я собиралась сделать — это медицинское клеймение с помощью специального электрода. Пока тот нагревался, я обработала спиртом участок кожи на внутренней стороны её левого бедра, как раз посередине. Когда прибор издал три коротких сигнала, означавших, что электрод достиг требуемой температуры, я взглядом подала Эмме сигнал. Она подошла вплотную к нашей подопечной, и принялась успокаивать её тихим голосом, при этом поглаживая её по голове. Доктор кивнула мне, и я взяла в руки инструмент. Другой рукой я крепко прижала левую ногу девушки. Благодаря ремнями, с помощью которых та была зафиксирована, дополнительно придерживать её не было никакого смысла; я это сделала для того, чтобы дать ей знак приготовиться. Я помедлила пару секунд, вполне достаточно, чтоб дать пони-девушке время собраться с духом, но недостаточно для того, чтоб вогнать её в ещё большую панику.

Тускло светящийся багровым светом металл соединился с кожей Мираж, издав шипящий звук. Вдрогнув, девушка инстинктивно попыталась уйти от обжигающей боли, но ремни, удерживающие её, были непреклонны. Она, завизжав, напряглась всем телом, затем сильно закусила зубами кляп, издав долгий гортанный звук. Я сосредоточилась на том, чтобы удерживать инструмент в одном положении и с постоянной силой прижатия, и сосчитала в уме до двух.

«Есть!»

Обманув Мираж этим восклицанием, я подержала клеймо притиснутым к её коже еще немного. Психологическое облегчение от моих слов помогло ей пережить последний момент этой неприятной, но нужной процедуры. Наконец, закончив по-настоящему, я принялась гладить по голове всхлипывающую пони-девушку.

«Моя ты храбрая кобылка!...»

Тем временем Эмма наносила антисептическую мазь на участок сильного ожога. Как только мы удостоверились,