Шлюха

поглядывая в сторону двери.

— Ты боишься её?

— Да. А ты нет?

— Я — нет. Что она может нам сделать?

Катя молчала.

— Нет, ну что она может нам сделать? На улицу она нас не выгонет, не имеет права. Что ещё? Бить она нас не станет, я и сам могу кого хочешь ударить.

Катя хмыкнула. Задумчиво крутила она пальчиками волосы в колечки.

— Она же нас ещё кормит и платит за всё, — сказала она.

— Твой отец нас кормит! — раздражённо отозвался Тимур. Это была больная тема — деньги. Как бы он хотел поскорее вырваться из-под родительского гнёта, начать зарабатывать самостоятельно, чтобы ни от кого не зависеть.

— А твоя мама всем распоряжается, — напомнила Катя.

Всё складывалось в сложную цепочку взаимозависимостей, от которой мозг плавился, без которой невозможно представить не одну систему социальных отношений в семье — одной сплочённой единице общества, которая в данной ситуации разваливалась на части. По её вине, вине Кати.

Уже через два дня она задержалась в ванной, Елены Владимировны не было дома. Папа, как всегда, смотрел в спальне телевизор. Мальчики были у себя. Видимо. Катя услышала лёгкий стук в дверь.

— Катя, открой пожалуйста, — услышала она ласковый голос Тимура.

— Зачем? — она улыбнулась, женское коварство тут же расцвело во всей красе.

— Сама знаешь.

— Нет, не знаю.

— Ну открой? — Тимур был таким лапочкой, когда просил чего-то, особенно связанного с сексом.

— А ты будешь себя хорошо вести? — Катя едва сдерживала смех.

— Обещаю.

Она открыла шпингалет, нажала на ручку. Тимур проскользнул в ванную тут же приник губами в поцелуе. Она стояла в махровом халатике, волосы мокрыми слипшимися прядями качались по спине. Он замкнул шпингалет, халатик опал кукурузной шелухой к ногам. Её голенькое чистое тело, пышущее свежестью, пахнущее шампунем и бальзамом-ополаскивателем, распаренное, горячее, сразу отозвалось на поцелуи. Тимур опустился на колени и, опрокинув Катю на стиралку, принялся делать ей куни. Его язык проникал в чистую розовую писечку, выискивал мякоть, вылизывал её, Катин клитор заиграл на языке. Катя обхватила Тимура за голову, подтянула колени и поставила ножки ему на плечи. Теперь он полностью погружался в неё, пальчиком он начал потрахивать дырочку, а она ничего не могла поделать с собой, отказать ему. Отказаться самой от удовольствия, которое было здесь и сейчас. Её хотели, жадно и страстно, она хотела Тимура. Он выпрямился, скинул джинсы с трусами. Его член торчал в полной готовности, мохнатые заросли защекотали бёдра, яички заколыхались в такт. Катя вздохнула, принимая Тимура в себя, он уже раскатал презерватив и действовал весьма проворно. Притянув Катю к себе, он сцепил руки за её спиной, опустил их на попу, обхватил её. Она сидела на стиралке, а он трахал её, бойко и метко. Как же она соскучилась по нему! Как приятно было вновь насладиться сексом, и это в тот момент, когда она мечтала, стоя под душем, как забудет закрыть дверь на шпингалет и кто-нибудь случайно войдёт. Тимур, например.

— Зайка моя, как