Апрельский ад Екатерины. Часть 2

будто бы нежные женские пальцы стёрли жижу с её слипшихся век, но открывать глаза не хотелось — не так хорош был окружающий мир, чтоб его хотелось ещё и видеть! Впрочем, новый пинок оказался достаточно весомым аргументом, убедившим Екатерину всё-таки взглянуть.

Карим сидел, развалившись, в кресле, и улыбался. Поймав мутный взгляд Екатерины, он небрежно махнул рукой вверх, в сторону полки над своим креслом.

— Вон там камера. Хорошее должно было получиться видео, не находишь?

— Угу, — только и откликнулась Екатерина. Ну конечно же, камера должна была быть. Её не могло не быть.

— У тебя есть все шансы стать звездой. Может быть, в этом безумном современном мире не всех впечатлят истории твоей юности — ах, бедная девочка, скажут они! — но вот эту-то девочку пожалеть трудней, не так ли? Эта замужняя девочка без зазрения совести сосёт троим по очереди, и только чавканье да причмокиванье стоит.

— Угу.

— Хочешь, чтоб это видео посмотрели избиратели твоего дорого муженька?

— Нет.

— Вот и ладно... Но иногда ради этого придётся что-то делать, уясни как следует.

— Угу.

Наконец Карим убедился в бессмысленности словесных издевательств над жертвой, неспособной выдавить из себя более одного слова в ответ — и, не прощаясь, ушёл на второй этаж. За ним последовали и остальные мучители Екатерины — и та с облегчением закрыла глаза. Она не знала, сколько минут пролежала на грязном полу, неподвижная и безмолвная, когда из шуршащей тишины вокруг прозвучало вдруг — негромко и ласково — её давнее, ненавистное, чужое имя:

— Елена Петровна...

Сфокусировав с усилием зрение, Екатерина увидела над собою ангельское личико Аллочки с расширенными от возбуждения зрачками.

— Вам помочь... Елена Петровна? Я помогу Вам привести себя в порядок? — с лёгким придыханием спросила девушка чуть кокетливым своим голоском.

Она стояла над Екатериной полностью одетая и абсолютно неуместная в этом доме — развратная девственница, невинная проститутка. От неё пахло какими-то хорошими духами, и она глядела на женщину перед собой чуть ли не с восхищением.

— Да ты ж работаешь на них, Аллочка, — тихо и устало проговорила Екатерина. — Иди ты, Аллочка, нахуй.