Пучай-река да Калинов мост. Глава 11: И снова в Тридесятое Государство

Тебе же даю отдых

— Да я и не устал совсем

Я сел в седло, и он пустился галопом.

И опять, к вечеру, мы остановились на ночлег в том же месте, где останавливались и в первый раз.

Серко щипал траву, а я приканчивал четушку, закусывая «Докторской» и всматриваясь в весело трепыхающийся на ветру костерок.

Затоптав угли и дождавшись, когда они остыли и не обжигали приложенной к земле руки, я расстелил скатёрку.

— Ты, наверное, спрячься в лесочке — сказал я Серко, укладываясь спать.

Даже не знаю, почему я это сказал, но Серко, послушно и молча отошёл к берёзовому околку.

Принц спал, закутавшись в скатёрку.

Когда темень достигла состояния, о котором говорят — хоть глаз выколи — явились три волколака.

Ветерок тянул к лесочку и Серко насторожился, учуяв оборотней, но запах не нёс угрозы, и он успокоился.

Матёрый всматривался в принца, поблёскивая фосфоресцирующими зенками.

— Может полакомимся коником? — подал голос оборотень помоложе.

— Велено сторожить принца, дурень! — хрипло просипел Матёрый и улёгся.

Они ушли перед рассветом, бесшумно растаяв в тумане, плывущем от Мары.

В Тридесятое Государство, день третий в пути

Я проснулся от того, что продрог. Густой молочный туман окутывал всё вокруг и Мары не было видно, хотя до воды, всего лишь несколько шагов.

Я сел — Серко!

— Здеся я, принц — его морда, словно высунулась из тумана.

— Как же мы поедем-то? — озадачился я — чего доброго в Мару забредём

— Сейчас ветер поднимется и разгонит туман — Серко помолчал и добавил — ночью оборотни приходили, сторожили тебя!

— Карла послал, наверное — я задумался, вглядываясь в туман, колыхавшийся и скрывающий, так казалось, то ли опасность, то ли... — но об этом думать не хотелось.

С противоположного берега Мары потянул ветер и разметал туман, разрывая его клочьями.

В горле пересохло и я, напившись воды и свернув скатёрку, подошёл к Серко.

— Ну, что, в путь?

— Я готов!

Где-то через полчаса туман окончательно рассеялся и... небо над головой было без облачка, и над лесом, на противоположном берегу Мары, поднималось солнце.

На душе стало веселее и я даже начал припевать — Скажите, девушки, подружке вашей, что я ночей не сплю, о ней мечтая, что всех красавиц она милей и краше, я сам хотел признаться ей, но слов я не нашел...

Серко шёл крупной рысью, меня потрясывало, и я перестал петь.

Всадников, мы увидели одновременно!

Серко сбавил бег, а потом и вовсе стал.

Всадники были ещё далеко и сосчитать их не было возможности. Я соскочил на землю и тронул Серко — Давай-ка дружок, отойди на безопасное расстояние — но он медлил — Давай, давай! — похлопал я его и Серко, развернувшись, потрусил, удаляясь от меня.

Всадники приближались и вот я уже смог сосчитать, и насчитал восемь.

Восемь всадников для меня не представляли опасности, я расслабился и пошёл навстречу.

Всадники были вооружены, но луки в налучьях, притороченных к сёдлам.

Когда я уже мог разглядеть их лица, скакавший впереди, полуобернувшись, что-то бросил следовавшим за ним и они, перейдя на шаг, развернулись.

Он соскочил с коня, шагнул ко мне и протянул руку — Тугарин — я с