то по всем правилам ты приравниваешься к тряпке. Сейчас я тебя выжму и высушу. Встань, болотная дрянь.
Макс послушался и выпрямился во весь свой лягушачий рост. Рёбра нагло торчали, писюн беспрестанно болтался.
— Так-с! — Госпожа сильно сжала Максовы колокольчики. — Скажи: До-ре-ми-фасоль... итить твою мать, ты куда собрался. Яйцы-то твои у меня.
Раб всеми силами пытался вывернуться, чтобы давление на хозяйство поубавилось, но Госпожа не лыком шита и чем больше выёживался Макс, тем максимальней была боль. Боясь прекращения циркуляции крови в своих семенниках Б., наконец, сдался.
— Так-то лучше, а то, видишь ли, зауродовал он. Ну-ка полезай в ванну.
Б. юркнул, куда было велено, и затих. Ванна до краёв была наполнена грязной водой с мыльной пеной.
— Видал, какая после меня водица гадкая, а теперь попробуй на язык, чтобы еще и почуять.
— Она сдурела что ли, пить грязную воду? У меня же, стопудово, заворот кишок случится! — думал про себя Макс.
Но делать нечего, а вода сама питься не будет. Б. решил схитрить, благо хитринка в его существе имелась немалая. Превозмогая отвращение, он навис над гладью нечистот. Вытянув губы трубочкой и зажмурив глаза, он изобразил кадыком глотание.
— Может тебе еще трубочку дать, сволот? Пей-давай быстрей, тебя еще сушить надо.
Госпожа ухватила Макса за жирные волосы на затылке и погрузила его голову глубоко под воду. Она это сделала настолько резко, что лицо Макса даже припечаталось ко дну корыта, называемого ванной.
— Бллббблллблл...
Пузырьки воздуха лихорадочно вырывались из его пасти и стремились на поверхность.
— Ась, что ты там сказал? — измывалась над ним Эльвира. — Я ничегошеньки не разберу.
Б. отчаянно нуждался в кислороде, но получал только грязные нечистоты. В панике Макс дернул за леску и выдернул пробку из стока. Сделал он это рефлекторно, но это, пожалуй, и спасло ему жизнь.
— Молодец, малыш. Быстренько пьёшь. Смотри не поперхнись!
Наглотавшийся помоев раб был похож на чернослив.
— То-то ты неважно выглядишь. Надо бы тебя выжать.
Госпожа велела Б. стать на край ванны и вытянуть руки. Макс с опаской встал и выгнулся, пытаясь удержать равновесие.
— А теперь цепляйся за веревки бельевые, малец.
Макс выполнил приказание и просунул свои худосочные куцки, куда было велено.
Эльвира быстро отрегулировала натяжение веревок и принялась охаживать своего пресмыкающегося раба по бокам.
— Не держи в себе водичку, это вредно. Выжимай-давай влагу. Тужься.
Макс не сразу понял, каким образом ему следует так быстро выделить жидкость, но подсказка в форме обхвата пениса сделала своё дело.
— Сейчас я покручу вентилёк, и из кранчика водица побежит.
И Госпожа без лишних сантиментов принялась крутить рабу мошонку.
— Какой же это краник, дура, это мои яйца, твою мать! — орал про себя Б., но озвучить свои проклятья Максу не хватало духу, даже при такой дикой боли.
— Где же живительная влага, неужели краник сломался? — поинтересовалась мистресс и больно крутанула головку полового члена. — Если водичка не потекёт, то мне придётся отвинтить краник!
— Потечёт, дура, потечёт! — поправил про себя Госпожу Б.
Поднатужившись, Макс немного