Наказание за наказание, или Не заказанные услуги

мягким и приятным на ощупь тонким кожаным пояском в руках.

— Давай ее свяжем!

Мамочка даже побагровела от возмущения своим ребенком, но покорно промолчала.

— Постой, проказница, если мы свяжем ей руки сейчас, то, как потом снимем маячку и лифчик, а если свяжем ноги, то еще хуже — мы не сможем снять трусики.

Ребенка это слегка озадачило, но она быстро нашлась:

— Но нам же не надо снимать все до конца — достаточно что-то слегка задрать, а что-то приспустить.

— Ты почти права, ребенок, но я не хочу, чтобы твоей маме было стыдно во время наказания из-за того, что она не совсем чистая — все-таки мама только что с улицы, у нее был трудный день и, возможно, где-то она вспотела больше, чем допустимо видеть посторонним. Я предлагаю для начала хорошенько помыть мамочку, а для этого она нужна нам совсем голенькой.

Глаза девочки восторженно загорелись при таких словах, а наша жертва стала тихонечко покусывать от предвкушения острого стыда губы.

— Да-да, будем ее мыть, — зашептала взахлеб маленькая помощница,

— Мамуля, ну-ка, хватит прикрываться — все равно мы все уже видели и знаем, лучше стаскивай свою маячку и готовься стать чистенькой.

Наша попавшая в западню красавица, постанывая от стыда, заставила себя расслабиться и грациозно скользнула нервными кистями вверх по своему телу, увлекая край маячки, освобождая красиво обрамленные лифчиком груди и стирая с лица воротом последнюю надежду на то, что все это можно остановить, вернуть назад и забыть. Маячка полетела в угол, девочка, которая снова сидела в моих объятиях, прижимаясь спиной к надежной опоре, захлопала в ладоши и требовательно произнесла:

— А теперь наклонись, чтобы сиськи качались, и он мог дотянуться до твоей застежки.

— Несносная девица, — произнесла обреченная и приняла позу отдающейся кошечки, смешно защекотав своими волосами детскую шейку. Малышка взвизгнула, а я подумал, что с большим удовольствием оказался бы сейчас с обратной стороны композиции.

Сиськи... нет, это грубо и не очень применимо к действительности — точнее хорошо развитые груди начали, в самом деле, слегка покачиваться, так как поза для главной героини была не совсем удобна чисто физиологически. Я не стал утомлять женщину, которой уже начал дорожить за доверие и покорность, и легким движением расстегнул застежку лифчика на спине, одновременно приободряя мою партнершу легким поглаживанием. Процесс удаления предпоследней оставшейся детали туалета быстро довершила наша невоспитанная девчонка.

Грудички — да вот оно правильное определение — беззащитно замерли, неодолимо наливаясь сосочками. Я подставил ладони,...и они уткнулись туда, распаляясь еще больше от тепла моей кожи и едва заметного трения о мягкие складки и подушечки моих пальцев.

— Ребятки, мне хочется писать — отпустите меня ненадолго, — прошептала вдруг женщина.

— Нет, никаких, теперь пора тебя связывать, — твердо возразила дочура.

— Но я же так описаюсь.

— Вот и хорошо — все равно мы собирались тебя мыть.

— Но это же стыдно.

— Ничего, я в детстве писалась — ты меня подмывала, и все было нормально.

— Я не могу себе позволить описаться перед чужим мужчиной.

— А тебя