Живой экипаж. Часть 3

приблизилась к Мелиссе, продолжая злым шепотом, — чтобы я узнала самые невероятные и невообразимые грани простого понятия «изнасилование».

Она поднялась, отворачиваясь от собеседницы. Помолчав, Изабель продолжила, уже спокойнее.

— Боюсь, что меня в тот день трахали и люди, и гуманоиды, и такие твари, о которых нам с тобой лучше вообще не знать. И какие способы они для этого использовали... Я провалялась потом несколько дней под присмотром медкибера. Но человек — существо гибкое. Мы приспосабливаемся. Можно пережить почти все, что угодно, уверяю тебя!

Изабель улыбнулась, вышла из каюты, а через несколько минут вернулась с бутылкой виски и двумя пузатыми стаканами. Она снова села напротив Мелиссы.

— Я родилась на исследовательской станции, на которой работали мои родители. Раннее детство почти не помню, но, кажется я была там единственным ребенком. Чем они занимались, что исследовали — я так никогда и не узнала. Вроде бы какие-то биологические эксперименты. Ну и... В один прекрасный момент, как говорится, что-то пошло не так.

Изабель сама не знала почему, но она вдруг выложила этой девушке всю историю своей жизни, не упуская самых неприятных подробностей. Мелисса слушала не перебивая. Бутылка пустела, а барьер, разделявший двух молодых космолетчиц, стремительно таял.

— Изабель, на дежурстве Инга, а я пошел...

Герхард, без стука вошедший в каюту, замер на полуслове. Он смотрел на девушек, сидевших, обнявшись, на кровати. Обе они бессмысленными взорами рассматривали противоположную стену, пока, наконец, Изабель не заметила его присутствие.

— И с этим тоже! — изрекла она неуверенным голосом.

Мелисса одарила пилота презрительной гримасой, освободила Изабель от своих объятий и упала на подушку, почти сразу вырубившись.

— Не много же вам надо, девчонки...

Герхарду пришлось доставить капитана в её каюту на руках. Он раздел девушку, с трудом сдерживаясь от соблазна, уложил её в постель и оставил одну.

Несмотря на шумевший в голове алкоголь, Изабель была не настолько пьяна, чтобы не чувствовать все, что с ней происходит. По правде сказать, ей льстило, что пилот не смеет переступить грань дозволенного, хотя мог и попробовать. А еще было приятно почувствовать себя не капитаном, а слабой девушкой, требующей заботы и внимания. Все еще смакуя в глубине души прикосновения сильных мужских рук, Изабель закрыла глаза и с улыбкой провалилась в сон...

Она снова шла по слабо освещенному коридору с металлическими стенами. Но это была не «Фортуна». Ощущение, что жизнь только что оставила это место, лишив его света, человеческих голосов и будничных звуков, не давало ей покоя. Казалось, что она была здесь совсем недавно, но тогда всё вокруг было иначе.

На Изабель не было одежды. Она знала, что воздух смертельно холодный, но не мерзла. Коридор плавно закруглялся, уводя её за пологий поворот, в мрачную непроглядную неизвестность. Шагов босых ног не было слышно. Вообще не доносилось ни звука, как будто в уши вставлены ватные тампоны.

Вот за поворотом что-то появилось. Обширное помещение с отключенными терминалами, смонтированными на панелях, полукругом окаймлявших какое-то сооружение в центре. Похоже на