Кастинг. Мила

навстречу. Внутри у неё жарко, влажно и довольно просторно. Начинаю медленно трахать её, постепенно ускоряясь и погружаясь всё глубже с каждым движением. Милка громко стонет и извивается подо мной, царапает поясницу, ягодицы и спину. Она пытается поцеловать меня в губы, но не достаёт — слишком велика разница в росте, а потому страстно сосёт, целует и лижет мою щетинистую шею.

В лобок мне ударяет горячая струя, Милка дрожит и причитает будто раненая:

— Дааа... Дааа... Оййй, бляааа... Аааа... Сссукааа...
Она обвивает мои бёдра своими гибкими ногами и сама насаживается на мой ствол, яростно хрипя. Покрывало под ней всё залито её соками.

Я вдавливают её маленькую попку в это мокрое пятно и изливаю в эту похотливую малолетнюю дырку своё зрелое семя. Милка в ответ обдает мой живот новой горячей струёй и тихо матерится.

Полежав ещё немного на ней, встаю. Член с хлюпаньем выходит из разъёбанной пиздёнки. Беру камеру и снимаю крупным планом как из неё обильно вытекают девичьи соки вперемешку со спермой. Мы такое любим снимать, а клиенты — смотреть.

— Подмойся, иди. Живей, давай!
Милка нехотя встаёт и, раскорячив ноги, идёт в ванную комнату. Я с камерой направляюсь вслед за ней. Милка залезает в ванну, включает тёплый душ, обмывает тело:

— Бля, ну дай хоть помыться спокойно...

— Нет, видео не должно обрываться. Не виды же за окном мне снимать.

— Себя поснимай.

— Моё ебало никому не интересно. Тем более в маске. От меня требуется только стоящий колом большой хуй.

— Бляааа... Ну хоть спину мне потри, штоли, тогда, — протягивает большую оранжево-жёлтую губку.
Беру губку и мылю ей спину, ноги, попку. Пальцы как бы ненароком скользят между складочек её тела, проникают в мокрые отверстия. Отмечаю, что попку она смазала на славу: туда легко проваливается даже большой палец, а он у меня действительно большой. Милка не подаёт вида, будто бы так и надо. Член мой вновь начинает просыпаться.

Ополаскиваю её с головы до ног, она обматывает полотенцем голову. Идём обратно в зал. Сажаю её на диван, ставлю камеру на треногу и тычу полустоячим членом в плотно сжатые Милкины губы:

— Давай, пососи немного.

Вертит головой:

— Опять глубоко совать будешь... Не хочу...

— Лучше соси по-хорошему, а то больно сделаю, — беру для убедительности за уши и слегка их сжимаю.

— Ай, больно, сука, — ноет она, но всё же приоткрывает ротик.
Моему зверю только это и надо. Он ловко ныряет в горячие и влажные пучины этого сочного рта и начинает там хозяйничать. Я трахаю её в рот неглубоко, но быстро, держа за уши и насаживая милую головку Милы на свою твёрдую плоть. Полотенце соскальзывает с её головы, падает на диван, влажные волосы падают ей на плечи.

Вынимаю член изо рта и вожу слюнявой залупой по Милкиному лицу. По губам, подбородку, щекам, тычу в нос, в глаза, снова в губы.

— Зенки раскрой, шлюха, не жмурься.

Делает что велено. Кажется, опять готова расплакаться.

— Раком становись, шалава, в сраку