Сказка о неспящей красавице и семи богатырях

они свалились к ногам Ладиславы, оставив ее совершенного голой. Ратмир одел на запястья кожаные наручи, прикрепленные скобой к цепям, на щиколотки одел такие же широкие кожаные поножи, также с закрепленными к ним цепям. Отошел в сторону и покрутил рычаги. Цепи натянулись, заставив девушку стоять с высоко поднятыми руками и широко расставленными ногами.

Ладиславу мелко трясло, от легкого страха, от ожидания и возбуждения. Ноги подкашивались, во рту пересохло, а деревянные удила уздечки не позволяли закрыть рот.

— Всегда есть опасность, что норовистая кобылка может укусить. Поэтому крепится голова.

Ратмир закрепил плетеную кожаную веревку к железному кольцу уздечки с одной стороны, а затем с другой, натянул веревки. Голова замерла на месте. Не было никакой возможности ее повернуть или освободить. Все что Ладислава могла — вращать глазами, тихонько мычать и кусать удила.

— Однако это только начало, — спокойным и размеренным тоном продолжал Ратмир, — в подчинении важно показать свое превосходство. Это лучше всего дается через боль и унижение.

Он снял со стены жесткий хлыст, провел им по затвердевшим соскам, по животу, по вспотевшей спине. Легонько шлепнул по круглому заду.

— Давай я покажу тебе как это делается. — он приблизился вплотную и поцеловал ее в полу открытый рот, прошелся языком по ее губам и легонько прикусил нижнюю губу, потом отошел ей за спину.

Его руки прошлись по ее спине, бокам, груди и животу. Спустились между ног, прошли по влажным от возбуждения губам и клитору. Затем неожиданно Ладислава одновременно услышала шлепок и почувствовала обжигающую боль на левом бедре. Мгновение, и огненный цветок разгорелся на правом. Опять шлепок, горит левая ягодица, и тут же вспыхивает правая.

Ратмир стоял сзади и Ладислава не видела его. Он обжигал ее кожу шлепками хлыста, а возбуждение и желание продолжали только нарастать. Затем пытке подверглись руки и грудь. Она тяжело дышала, рот совсем пересох и язык не слушался. Он отстегнул от уздечки удила с одной стороны, вынул их изо рта, поднес к ее губам кружку с каким-то пахнущим травами отваром. Вкус оказался приятным, сладковато-пряным. В голове прояснилось, язык обрел подвижность.

Ратмир ослабил натяжение цепей, поднимающих руки и девушка смогла их опустить. Затекающие руки снова наполнились кровью и под кожей побежали щекотящие иголочки. Ратмир начал разминать и массировать ей кисти рук, о чего стало еще щекотнее. Ладислава заохала и засмеялась. Затем он отстегнул крепления от уздечки и дал покрутить головой.

— Если ты и кобыл своих так приучаешь, то не удивительно, что они такие смирные. — Лада попробовала пошутить.

— Нет, с ними все проще. А вот с тобой, голубушка, я бы хотел поплотнее заняться, вон и Никита в дверях стоит.

В проеме двери действительно стоял Никита. Рослый, широкоплечий, как и все его братья, но борода еще короткая и не такая густая, как у старших. Он подошел к Ладиславе вплотную, провел ладонью по лицу, проверил уздечку. Обхватил крупной рукой ее за щеки, так что губы вытянулись трубочкой