ПЬЕДЕСТАЛ. Вектор 6

в душе меня упрекает за неосторожность. Я обязан был сохранить этот хрустальный день! Как угодно! Обязан!

Быстро перекурили, осмотрелись. Разбита фара и бампер, круто вмято крыло. Оно заклинило переднее колесо. Хорошо, что была сброшена скорость и «кенгурятник» принял на себя основной удар. Собрав все силы, в несколько подходов я отдираю железо от резины. Мотор заведён, надо сваливать. Петляя проселочными дорогами, выворачиваем на другую трассу и тихо едем в черту города.

Госпожа — на заднем сиденье, сказка кончилась. Гаишники тормозят нашу машину, откуда их только набралось, объясняю, отстёгиваю бабки. Следующий пост, жезл, почему фара разбита, а где нужное освещение дороги? Суки, цедят и цедят деньги, да ещё и насмешки. Госпожа молча терпит этот кошмар, курит, а потом устало засыпает. Наконец долгие мучения позади, мы дома, одноглазая машина с разбитой мордой — в гараже.

Госпожа после подобных случаев всегда разрешает мне себя помыть и отнести её, завернутую в прохладный шелк, в постель. Сейчас — сходу залпом сто грамм водки из холодильника, молча зашла в ванну и даже закрылась.

У The Beatles, в их лучшем альбоме «Abbey road» есть изящная незаезженная вещица: «Maxwell"s Silver Hammer», шуточная, конечно, фокстрот с таким текстом, мол, часто всё в нашей жизни идёт хорошо и гладко, нет проблем, и неожиданно — клац-клац — бьет Серебряный Молоток Максвелла и всё вдребезги. О непредсказуемости бытия...

Ничего не исчезает!

После, когда я вымылся, Госпожа уже была в постели под одеялом у себя в спальне. При ночнике она безразлично, для сна, листала женский журнал. Я повозился и зашел к ней, стал извиняться. Но ей явно не хотелось общаться.

— Не винись, так уж случилось. Но моя реакция негативна, как и твоя: только представь — так бы мы вспоминали этот праздник как день чудес в майском лесу, а теперь — как день, когда разбили машину, чудом остались в живых и измученные и злые приползли домой! Есть разница?

— Разница есть! Но есть и шанс!

— В смысле? Какой ещё шанс? Я устала! Давай спать.

— Нет, последний шанс! Ничего не исчезает!

Я подхожу к маленькому телевизору-двойке в её спальне и тыкаю в видик кассету. Секунды и на экране — солнечный весенний лес, красивейшая, дикая речка, на склоненном стволе ивы — обнажённая красавица-амазонка протягивает напедикюренную ножку к губам стоящего по пояс в воде мужчины. В комнате стоит тишина, а её мрак озаряется искрящимися красками мая и любви!

— Ну, я же говорила, что ты отвязанный злодей! Озверевший садист! Хоть бы предупредил! Разве так можно за самое сердце брать!? — Тихий ласковый голос Госпожи. Голос того же прекрасного тембра, что и в лесу, и на речке.

Я сижу на полу возле ёе кровати, наши взгляды впились в экран, меняются кадры, проходят еще секунды и из-под одеяла высовывается тёплая и бесконечно любимая ножка с педикюром цвета фиолетовый металлик и пальчики ласково гладят меня по щеке и губам.

— Ступай. Приготовь мне ванну!

Заснули мы очень-очень нескоро. Чего ещё надо? НИЧЕГО!

Ничего не