ПЬЕДЕСТАЛ. Вектор 3

только нет! Всё смешалось. Заселялась как Америка или Австралия. Вспомни историю — каторжники со всего света, декабристы, аборигены, монголо-татары, немцы с Поволжья, пленные белочехи, венгры, поляки, скандинавы, прибалты, перемещённые народы Кавказа.., а рядом — мигрирующая Средняя Азия, Китай, Корея. Пол земного шара! Впрочем, я думаю, что этнос здесь мало, что значит, лишь как фон, тут больше от бессознательного притяжения близких чем-то людей... возможно, изначально разобщённых в далёком прошлом. А может и нет... Может как раз противоположных людей, кто знает...

— А какие есть еще марьяжи?

— Так, — театрально-трагическим, громким голосом сказала Госпожа — Уж не хочешь ли ты, собака, поискать себе другие марьяжные приключения, напороться на «Вулкан» или «Колесо»? Тут она задорно засмеялась. — Я тебя не держу.

Через долю секунды я стоюперед ней наколенях и целую её ножки. Она смеётся:

— Пошёл прочь, неблагодарный!

— С тобой — хоть в «Вулкан»! — кричу я.

— Всё. — Тихо говорит тетя. — Быстро успокоились. Такими вещам не шутят. Залезли с ногами в Бессознательное и глумятся! Повезло, так живите и благодарите судьбу, а не искушайте преисподню!

Она перевела разговор на другую тему.

— Вот вы всё там модернизируете: страпоны, фаллосы, виртуальный секс, латекс, вибраторы, а сколько стоит этот свет всё, всё равно, в основе своей неизменно. Власть и рабство. Любовь и боль. Насилие и покорность. Так и будет.

Как ни крутятся ваши сексуальные фантазии, как не изощряется похотью человечество, а в мире Женской Доминации всегда будут править Её Величество Плётка и Его Высочество Каблук! Её Сиятельство Цепь и Его Высокородие Ошейник. Всё остальное — лишь приложение!

Госпожа взглядом показывает мне, что пора уходить. Она говорит:

— Тётя последний вопрос, прошу ответь, мне это важно! Ты суровая, независимая дама. Почему ты тогда спасла меня, ведь ты даже меня толком не знала? Пожалела?

— Нет. Я не подаю милостыню, не терплю благотворительности. Хочешь испортить человека — опекай его, покрывай. Вырастит дармоед, никому не в радость. Но я не бездушна как думают все, нужно давать людям шанс, защита должна быть точечной. И как можно реже. В нужное время и в нужном месте. И не чувствуй себя мне сильно обязанной, я не люблю слюнявой благодарности. Сделала и сделала. Забудем! Я тебе одной скажу... я часто помогаю нашей родне, но они об этом и знать не знают! И это хорошо! То деньги откуда-то появятся перед разорением или на лечение в казалось бы безнадёжной ситуации, то кто-то от тюрьмы отвяжется вроде бы сам... Говорит повезло, пусть так и будет! Я — фаталистка, кому суждено быть повешенным, тот не утонет!

А с тобой было две проблемы: когда ты как дура шагала прямиком на грязную панель и когда тебя «неожиданно» отпустил тот «добрый» ментовский майор.

— То есть! Не поняла! Уже больше 10 лет прошло. Он же и протокол порвал и улыбался игриво! И почти уговорил ехать с ним в Анталию! Потом, правда, куда-то пропал.

— Девочка! Я случайно тогда узнала, ведь тебя заказали! Иностранец,