Ожерелье Киприды. Строфы 132—153

Эвмен... Он понял все мгновенно...
Веревки те, что я сплетала,
Он отшвырнул, как будто змей я
В своих руках в тот миг держала.
Меня в объятия схватил он —
Как будто вырвал только что
Из лап ужасной, дикой смерти...
И той любви порыв святой

Я не забуду и за гробом...
Меня как старший он обнял,
И сам, страдавший так жестоко,
Он утешал в ту ночь меня.
Лишь для меня он жил на свете,
И чтоб спасти нас от петли,
Он верил в чудо... Эту веру
Вдохнул в меня он... Мир велик...

Судьба, швырнувшая нас в бездну,
Способна тою же рукой
Свершить обратное движенье,
И цепи жуткие оков
Спадут, как спали с нас одежды
На том безжалостном торгу...
Мы берегли эту надежду
Как люди счастье берегут...

Меж тем Павсанию наскучили
Насилья грубого плоды,
И по-другому брата мучить он
Придумал вскорости... Следы
От этих пыток были в сердце...
И боль от них была страшней,
Чем от каленого железа...
И все случилось по вине

Моей, Миррина, хоть вина та
Была невольною... Поверь,
Лишь в том была я виновата,
Что брат любил меня... Тот зверь
Однажды понял вдруг, что в руки
Судьба дает ему тот бич,
Которым щелкая от скуки
Всего сумеет он достичь.

Однажды утром он Эвмену
К себе явиться приказал.
Слуга с усмешкой откровенной
То приглашенье передал.
Но лишь бесстрастье ледяное
Прочесть он смог в его лице —
Надменность камня, что порою
Как сфинкс рождает в наглеце

Невольный трепет. Чувств и мыслей
В нем словно нету. Как гранит
Биенье трепетное жизни
Молчанье гордое хранит...
Павсаний ждал его за чашей...
Ценил он редкое вино...
Велел уйти он верной страже.
Как видно, ждал прием иной

В то утро брата... И Павсаний
И вправду начал о другом.
— Тебе явиться приказал я,
Чтоб побеседовать с тобой...
Скажу без долгих предисловий —
Речь о сестре твоей идет.
Она как яблоко раздора
С ума тут скоро всех сведет.

Меня о ней давно уж просит
Мой верный Главк... Да все они
Красотку были бы не против
Вспахать с усердьем... Их винить
Мне трудно здесь. Твоя сестрица
И впрямь как роза на лугу.
Ну что, отдать мне им девицу?...
Но я и добрым быть могу...

Коль ты как следует попросишь...
Покорным станешь мне во всем...
Лишь послушание, запомни,
Теперь сестру твою спасет.
Ну что, согласен ты ответить
На страсть мою?... Иль мне позвать
Сейчас людей?... Мужланам этим
Мне не придется повторять,

Когда услышат они новость...
Тогда никто твоей сестре
Знай, не придет уже на помощь.
Так что?... Ты мой?... И побелев
Как мрамор, брат мой опустил вдруг
Как к плахе голову свою.
— Да, господин... — сказал он тихо.
Стоял он, будто на краю

Бездонной пропасти... Лишь слово
Сказал Павсаний: — Подойди...
И от того простого зова
Все словно умерло в груди...
Сидел хозяин в наслажденьи,
Победу празднуя свою.
Он улыбнулся: — На колени,
Мой мальчик... Медленно полу

Поднял туники своей тонкой...
— Давай, мой сладкий... И склонясь,
Эвмен взял в рот горячий орган...
Себя он продал за меня...
Павсаний ласковой рукою
Все гладил волосы его...
И снисходительно-спокоен
Был взгляд, таивший торжество...

— О да... вот так... — шептал Пасвсаний,
Слегка прикусывая губы,
Глаза от страсти закрывая...
И на висках его уж крупно
Блестели пота бисеринки...
И содрогнулся весь он вдруг,
С протяжным стоном страсть изливши...
Когда затих последний звук,

Обмяк он весь, глаза прикрывши,
И долго молча отдыхал.
Экстаз, волной его омывший,
В нем словно эхо затихал.
Потом взглянул он на Эвмена:
Не поднимая головы,
Стоял он молча на коленях,
И