Грудинка. Часть 2

в них. Теперь я вижу — с тех пор, как стала встречаться с доктором Оливой — что стыд и возбуждение всегда сочетаются для меня — как если бы мне было стыдно и унизительно за то, что я получала такое удовольствие от секса.

— А хуже всего, что мои... мои сексуальные всплески стали совершенно отдельной, полностью оформленной частью моего сознания. После первых нескольких раз я начала строить маленькую коробочку у себя в голове — коробочку, которая содержала все чувства о моем... моем поведении. Мне все еще было стыдно до тошноты, но стыд со временем вошел в эту коробку и остался в стороне от моей повседневной жизни.

Она посмотрела на меня.

— Наверное, я кажусь тебе сумасшедшей. Или, может быть, ты думаешь, что это нелепое самооправдание, но это не так, не теперь. Нет оправдания тому, что я сделала, Роб. Но через некоторое время эта тайна сторона моей жизни действительно стала отдельной частью моего мозга. Во всем остальном я продолжала любить тебя и девочек, быть провизором и домохозяйкой — и даже продолжать оставаться подавленным, обиженным сексуальным партнером, который так сильно тебя расстраивал.

После второй ночи страсти с незнакомцем Хелен перестала так сильно бороться со своими импульсами, и ее связи происходили чаще, когда мы с девушками отсутствовали.

— Я думаю, что их было шесть, или, может быть, семь, за два или три года. Я очень старалась вспомнить, но я не уверена.

А потом один из ее клиентов в сфере общественного питания пришел к ней — насильно, как это сделал Тед Арчер — и у них начался роман.

— Это было похоже на мою ночь с Тедом, за исключением того, что она продолжалась почти шесть месяцев. Мы встречались один или иногда два раза в неделю, во второй половине дня, и он просто использовал меня. Он не бил меня и не делал мне больно, но он делал со мной все, что хотел — анал, связывание, много минетов, секс в любой позе, которую он хотел.

— И после того, как это закончилось, во мне что-то изменилось. Может быть что-то сломалось внутри меня, я не знаю. Но после этого... я продолжила искать других партнеров. И снова. И снова.

Между ее клиентом и ее самым последним любовником Марком Малчеком за пару лет было еще трое мужчин, один из них — наш старый друг Джо Олдерман. И со временем Хелен обнаружила, что ей уже не нужно быть покорной; на самом деле она все чаще брала на себя инициативу в сексе так, как она хотела. Но это всегда был необузданный, безудержный секс, именно такой, какой я хотел с ней, и в котором она всегда отказывала мне.

— Я много думала об этом, Роб, и это, должно быть, худший из всех способов, которыми я могла бы предать тебя. Мне очень жаль. Я поняла, что я... была такой шлюхой с Марком, Джо и другими, пока я продолжала быть такой упрямой сукой в