Ловушка для блондинки

шутят. Нарастает паника. Девушка не чувствует ни тепла, ни холода, и даже не сразу понимает, что лишена одежды, на столько силён стресс. Организм сжат в пружину, тело трепещет. Некогда эффектная блондинка, приводящая в восторг безусых юнцов, полулежит-полустоит раскляченая, наблюдая перед собой лишь чёрный бархат помоста, заляпанного белыми разводами и безмолвную толпу.

— Это какая-то ошибка, вы не за ту меня принимаете, — верещит она, всё ещё надеясь, что-то изменить. Но её не слушают. Тело новой жертвы наконец подготовлено...

Палач не церемонится, и как только подручные отходят, размахивается...

Острая боль от хлёсткого шлепка пронизывает тело. Она нестерпима. В глазах мутнеет. Алисе кажется что наступает конец света, по крайней мере для неё. Страх только усугубляет это ощущение, вытесняя всё, переворачивает сознание, оставляя лишь панику и боль. Нечеловеческий крик вырывается из девичьего горла, обнажённое тело напрягается, стремясь разорвать путы, но новый удар, не менее болезненный, бросает её на ложе. Женщина воет, дёргается, но уже слабее. После третьего удара она прекращает свои тщетные попытки освободиться. Вопросы — «За что? Почему? Зачем?», стремительно проносятся в голове, боль мешает трезво рассуждать. Возмущение сменяется, прострацией, граничащей с психозом, и наконец, остаётся только страх и страдание. Маска ужаса застывает на её лице, из глаз льются слёзы. Теперь главная задача организма — пережить эту боль.

Публичная порка началась. Двенадцатихвостая плетка, описывая зигзаги в воздухе, оставляет красные рубцы на нежной коже. Удар, ещё удар, ещё... Тело дёргается, трепещет, извивается. Мозг почти перестаёт работать логически, активируется самая древняя его функция — выжить любой ценой. Но машина для пыток устроена так, что человеческое тело бессильно что-либо предотвратить и должно вынести всё, что ему уготовано. Множество красных полос, хаотично пересекающихся между собой, покрывают загорелые ягодицы и спину блондинки. Но тело не сдаётся, оно совершает ещё одну попытку вырваться. Всё бесполезно! Слёзы хлещут из глаз солёным потоком, рот полон слюней, горя и крика. Плеть палача безжалостна. Для неподготовленного человека, к тому же напуганного и подавленного это большое потрясение. Алисе кажется, что она сходит с ума, теряет ориентацию. С трудом уловив ритмичность ударов её тело пытается хоть как-то противостоять им, как-то подстроится. «Это же так просто! Раз, два — удар, три, четыре — ещё один, пять, шесть — третий. И, наконец, после чуть затянувшейся паузы — четвёртый, самый сильный, от которого тело буквально взрывается болью. И опять: раз-два... «Простейший код разгадан. Сознанию теперь легче. И как только неизведанное приобретает хоть какие то черты осознанного им уже можно управлять. Теперь первые три удара в серии служат отдыхом, отдушиной, подготовкой к неотвратимой вспышке боли, которая всё ещё почти невыносима. Паника отступает, приходит осознание себя не как человека, а как животного, борющегося за жизнь всеми возможными способами. В мозге жертвы как будто включили камеру, которая показывает её со стороны. Алиса постепенно приноравливается к ритму порки.

«Жутко и страшно!» — одни инстинкты и никакой логики. Боль, как доминанта, подавляющая всё остальное, превалирует в