Нечисть

страстно хотела, чтобы это не кончалось. Любовники мои работали технично-методично, возбуждение нарастало и искорки безумной страсти, казалось, жгли насквозь. Сознанием я понимала, что ждёт меня позор. Но это понимание добавляло к моим чувствам дополнительный шарм. Да ну и пусть позор. Зато сейчас я сгораю в порочном пламени насильственной любви. Собой я не владела. Я хотела. Да пусть их будет четверо. И пятеро. Я осчастливлю всех одновременно и по очереди. Я сдохну ради их желаний. Я стану их покорною рабыней Плеть? Я предложу сейчас сама. Один пусть трахает в рот, а второй в этот момент хлестает. Или так. Зажмёт мне рот, чтоб я уж не дышала и тоже трахает, пока не кончит.
Я предложила. И получила. Сколь раз я кончила в тот день? Чего они со мной не вытворяли. Я даже не подозревала, что подобное возможно. Между ягодиц и во влагалище одновременно, глубоко. Ну и конечно тоже в рот. Потом по очереди. Ещё, ещё. Теперь опять с плёткой. Один приказывает считать. Головка члена размеренно бьётся о дно матки, и я считаю вслух покорно. На каждый счёт на спину спускалась тонкая витая нить из натуральной кожи, со свистом рассекая воздух, и обжигая тело до мозга костей. А волны страсти испепеляли разум. Время остановилось. Буквально каждой клеточкой я испытывала непрерывное блаженство пополам с раздирающей болью. Её было целый океан. И океан страсти. Истощение нарастало, и временами я впадала в беспамятство. Меня приводили в чувство пощёчинами и продолжали. Мне это нравилось Пусть завтра я попаду на все ютюбы Теперь я шлюха Я гораздо хуже Но судьба-злодейка готовила мне настоящий сюрприз.
Всему приходит конец, насильники выдохлись. Они выволокли меня во двор, и потащили к припаркованной возле высокого кирпичного забора машине. Краем глаза я видела выложенную яркой мозаикой площадку. Резные колонны из мрамора, статуи в центре большого фонтана. Меня швырнули на заднее сиденье и повезли куда-то к окраине города. Я слышала это из обрывков их разговора. Машина остановилась, и один из парней вытолкнул меня на улицу. Он стоял и широко улыбался. Он не чувствовал за собой никакой ответственности за содеянное! Наверное, был уверен, что я его игрушка, вещь. Фамильярно похлопав меня по щеке, он засунул мне за резинку разорванных колготок сложенную вдвое бумажку. Второй похабно загоготал:

— Умница. Будешь покладистой, в следующий раз получишь втрое больше. А проявишь смекалку, и впятеро, — сказал он нахально и бросил мне под ноги пальто.
Они уехали. В голове понемногу прояснялось, и я с ужасом осознала, что со мной приключилось. По их недвусмысленным намёкам это было только начало. Наревевшись вдоволь, я огляделась. Я сидела на мокрой лавочке недалеко от трамвайной остановки. Рядом лежала сумочка, из которой ничего не пропало. Косметичка, кошелёк с тремя пятисотками. Ключи от квартиры. Засунув руку за пазуху, я извлекла из-под резинки стодолларовую купюру.

— Срам прикрой, бесстыжая, — услышала я возглас проходившей мимо