Непринужденная обстановка

ни в чем не бывало уселась на стул в прежней позе.

— Вы, кажется, предлагали кофе? — обратилась она к застывшему Кислицыну, невинно хлопая длинными ресницами.

— Да-да, конечно... Просто Вы так неожиданно... Я думал, что... — залепетал доцент.

— Бросьте, Николай Степанович. Разве мы здесь собрались не ради этого? Так чего же терять время?

Она взяла из рук доцента кофейник и поставила его на столик. После чего заставила его сесть на диван. Кислицын безропотно подчинялся. Маша стала двигаться перед ним в медленном танце под легкую музыку, которая все это время негромко лилась из динамиков. Через некоторое время бюстгальтер занял свое место рядом с блузкой. Девушка плавно прогибалась и кружилась, давая доценту возможность по достоинству оценить все волнующие изгибы и округлости своего прекрасного тела. Видя, что мужчина окончательно размяк, она подошла к нему, опустилась на колени и стала расстегивать брюки. Кислицын слабо попытался ее остановить, но Маша была настроена решительно.

Наконец, она извлекла на поверхность член доцента. Он имел довольно внушительные размеры и в свое время был явно способен на многое. Но сейчас мягкой безжизненной колбаской лежал в девичьей руке. Маша принялась сдвигать дряблую кожу, обнажая лиловую головку. Николай Степанович часто задышал, бормоча какие-то бессвязные слова. Но после пяти минут тщетных Машиных усилий эрекция так и не наступила. Тогда девушка снова поднялась на ноги, сняла трусики и села на стул, широко расставив ноги. Доцент, практически не мигая, наблюдал за ее действиями.

Маша провела рукой по своим половым губам. Потом раздвинула заветную складочку, демонстрируя Кислицину клитор. Несколько раз погрузив пальцы во влагалище, она страстно их облизала, после чего подошла к доценту, взяла его руку и потерлась промежностью о тыльную сторону ладони. Ощущение нежного девичьего лона произвело на Кислицина нужный эффект. Его член вздрогнул и стал медленно увеличиваться в размерах. Конечно, его твердость была далека от идеала, но с такой эрекцией уже можно было что-то делать. Маша стала усиленно мастурбировать член Николая Степановича.

— Ох, Машенька, пожалуйста, немного потише, — задыхаясь, шептал доцент. — Прошу Вас!

«Ну уж нет! — со злостью подумала девушка. — Я тебе покажу непринужденную обстановку, кобель ты старый!». Она сильнее сжала член, ускоряя и без того быстрый темп. Рука доцента потянулась к Машиной груди, стала гладить ее, слегка сжимать и теребить сосок. Девушке это было несколько неприятно, но, стиснув зубы, она продолжила свои действия. Она уже начала немного уставать, когда Кислицын вдруг мелко задрожал, шумно вздохнул и стал извергать капли спермы. Кончал он недолго и вскоре, закатив глаза, расслабленно откинулся на спинку дивана.

Маша брезгливо вытерла руку салфеткой и прошлась по комнате. Представление продолжалось, главное, не понижать градус сексуального напряжения.

— Как Вам начало, Николай Степанович? По-моему, неплохо, а? — игриво обратилась она к доценту. Тот не ответил. Маша обернулась, и холодная игла страха резко кольнула ее в сердце. Доцент в прежней позе полулежал на диване со спущенными брюками. Глаза его были закрыты, на