Первоцвет

его нежность и чистоту, впитать её в себя, чтобы навсегда унести с собой это счастье. (Специально для Sefan.Ru — Сефан.Ру) Она подчиняется ему, не желая сопротивляться. Нет ничего, только их чувства, только их любовь... Каждая точечка нетронутой белизны не осталась без внимания его губ. От крошечных пальчиков на точёных ножках, до мягких мочек маленьких ушей.

И вдруг его лицо опускается ей между бёдер. Огромные глаза испуганно трепещут ресницами, с изумлением смотрят на него. Он отвечает улыбкой и нежно проводит кончиками пальцев по коротеньким тёмным завиткам. Девушка протяжно стонет, выгибается и разводит ножки. Её ответная, чуть смущённая улыбка, будто говорит: «Милый, я вся твоя, до самого донышка, до самого потаённого моего уголочка. Всё, всё во мне принадлежит тебе!». И он берёт губами её нетронутое сокровище. Целует этот чистый нераскрытый бутон, слегка раздвигает языком уже влажные лепестки, скользит между ними, охватывает губами набухшую бусинку, осторожно играет с ней, наслаждаясь истекающим нектаром. Цветок горит, от пылающего внутри пламени, изнывает от нежных терзаний.

Вдруг удар молнии освещает сарай, всё сотрясается от небесных взрывов. Мария кричит, её грудь тяжело вздымается, талия выгибается красивой дугой, конвульсия проходит по восхитительным формам. Цветок выплёскивает мёд. Собрав губами её нектар, Александр вновь целует маленький ротик. И она опять пропускает его внутрь. Теперь уже не боится, а с наслаждением впитывает с губ любимого свой мёд.

— Я люблю тебя... — хриплым голосом шепчет Александр.

— Сашенька... — выдыхает она и окутывает его сиянием своих глаз.

Дунаев чувствует, что уже не в силах противостоять этим чарам, он не может дольше ждать, хочет полностью овладеет сокровищем. И он тихо входит между лепестками. Упирается в хрупкую преграду, качается вперёд и срывает печать. Кровь окрашивает горящий цветок.

Мария закричала, из глаз покатились слёзы, но губы загорелись улыбкой счастья. На мгновение замерев, Александр стал двигаться дальше. Удерживая руками упругие половинки попки, он заскользил всё быстрее и настойчивее, до упора вминаясь в горячее узкое лоно. Оно охватывало, сжимало его так, что, казалось, всё тело пронзают молнии.

— Ммм-ааа, — стонала Мария, её головка металась из стороны в сторону, в шёлковых прядях кос запутывались соломинки.

Маленькие пальчики, словно ища опоры, впились в раскрасневшиеся вершинки груди. А её глаза, нереально огромные, блестящие, смотрели на Александра, проникая в любимого своим светом. И он, сам не слыша собственных криков, двигался навстречу этому завораживающему сиянию, ввинчивался в багровый первоцвет.

И вдруг, будто пронзённый ударившей молнией, в последнем порыве рванул безвольные ножки на себя, ещё сильнее срастаясь с любимой. Забился, ударяя горячей лавой в узкое пространство. Мария закричала и, выгибаясь, прижалась к его бёдрам. Когда всё было кончено, он нежно поцеловал рубиновые губки, провёл её ладошкой по своей щеке. А потом взял носовой платок и вытер ей между ножками.

— Девочка моя, — прошептал тихо, склоняясь к её ушку, прижал к себе. — Поспи, поспи, родная... Скоро рассвет...

— Я не устала, — улыбнувшись, она чуть приподнялась на локте и