Жертва чернокнижника

послание.

Михаэль вытянул руку в сторону кровавого круга с письменами, оставленного демоном.

Адепты молча переглядывались, постепенно осознавая, кому они помешали, чью жертву сейчас растерзали. Глаза их наполнялись ужасом, и они один за другим падали на колени перед Михаэлем.

— Господин, пощади! Это все ведьма, она виновата. Это она нас соблазнила, — наперебой, ничуть не сомневаясь, что именно так и было, утверждали адепты.

— Безмозглые твари! — сорвался на крик колдун. — Кому вы врете? Повелитель все видит и слышит. Вы все умрете.

Отойдя от алтаря, Михаэль остановился напротив послания демона.

— Я — демон Айшма, повелеваю сей жертве вернуть суть ее вкусную! — медленно прочитал Михаэль послание демона.

— Айшма... — колдун задумался. — Он никого в живых не оставит, если нарушить его приказ. Что за вкусная суть? И как вернуть это демону?

Он повернулся к молчаливой кучке адептов, замерших в ожидании его решения.

— Когда вы сюда пришли, что тут было? Что вы увидели? — холодно спросил Михаэль. — И не врать! — прикрикнул он.

Первым заговорил Роберт:

— Не было крови, совсем. И девка была живая и без единой царапины, хозяин. Ну и круг этот с письменами так и висел.

— Да, да, именно так все и было, — загалдели остальные.

— Молчать! — снова крикнул колдун. — И с чего же вы решили после всего увиденного, что можете тронуть жертву? — голос Михаэля стал вкрадчивым, обманчиво спокойным. Он ткнул пальцем в послание демона:

— Здесь приказано вернуть жертве вкусную суть. Что по — вашему самое вкусное в ведьме — девственнице?

Адепты молчали. А колдун продолжил:

— Кровь, наполненная чистой магией — самое изысканное лакомство демона. Для этого он все тут в первозданный вид привел. А вы все испортили, похоть выпустили на волю...

Михаэль снова повернулся к бездыханному телу девушки. Опытный взгляд мага увидел еле тлеющую искру жизни глубоко внутри истерзанного тела.

— Живучая девочка, — с нежностью проговорил колдун, — ты даешь мне еще один шанс. Михаэль отошел к постаменту с раскрытой древней книгой, начали перелистывать страницы, разыскивая нужное заклятие.

Не оборачиваясь, он приказал адептам:

— Пентаграмму восстановите!

Адепты бросились выполнять приказ, вычерчивая линии и расставляя свечи. Когда пентаграмма была готова, колдун повернулся к алтарю:

— Отойдите все! — холодно приказал он.

Адепты отошли в темноту, а колдун начал читать заклинание. Сгустившаяся сила темной воронкой повисла над телом Дивляны. Постепенно затягивались раны, исчезали царапины и следы укусов. То, что демон сделал движением пальцев, Михаэлю давалось тяжело. Медленно тянулись минуты. На лбу и висках колдуна выступила испарина, его руки подрагивали, а глаза стали тусклее. Его магия постепенно слабела, и колдун активировал амулет с собранной магией Дивляны. Почувствовав родную искорку внутри девушки, магия вырвалась на волю яркой вспышкой и впиталась в грудь девушки без остатка. Амулет в руках Михаэля осыпался пеплом к его ногам. Колдун произнес последнее слово заклинания и, тяжело дыша, оперся о черный камень алтаря. Через мутную пелену перед глазами от магического истощения он смотрел на девушку. Ее щеки порозовели, губы налились ярко — розовым цветом, полушария грудей венчали крупные соски,