Елена Прекрасная

Иван под дубом на ночлег. «А утром», думает, «кольцо драгоценное сыщу». Лёг под высокую дубовую сень и стал через густую листву на мелькавшие иногда звёзды смотреть. Смотрел, смотрел, вот и уснул уже почти, когда налетел лёгкий ветер. И услышал Иван, что будто рядом совсем музыка похожая то ли на плач, то ли на стон. И то громче немного, то тише. И долетел до него словно издалека голос могучий, но словно придушенный: «Ой, помоги, брат Ванюшка. Выручи. Пособи:».

«Знать с дубом беда!», подумал Иван и поднялся на осмотр. Беда оказалась явная. Совсем рядом с дубом свирепствовала в буйной зелени молодая липа, ластясь и прижимаясь к могучему телу дуба. Но самый главный, крепкий и заскорузлый сук попал не туда. Никуда вообще он на хуй не попал — промахнулся во время роста мимо самого нежного местечка липы и теперь шёл ядрёно, но мимо вожделенных ветвей. От этого на ветру деревья скрипели как скрипка, грустной музыкой плача молодой липы и стонов могучего дуба.

«Ну это дело мы поправим:», подумал Иван и вскарабкался до дуба на сук. Хорошо уперевшись ногами в живот большого дуба, Иван накрепко загнул молодую липку и направил освободившийся дубов хер в липкую уже от мёда щель липки.

— Ну, будет теперь липовый мёд! — сказал Ванька, любуясь своей работой.

— Спасибо, Ванюш! — поблагодарили Ивана дуб с липкой. И всю ночь легко поскрипывали у Ваньки над головой, будто от лёгкого ветра. И Ваньке снилось, что молодая липка научилась бегать и убежала от дуба, а дуб догнал её на полянке и отодрал раком. А наутро липка подала дубу и дуб выдал Ваньке драгоценное кольцо: «Тяжко станет, поверни на пальце и нас вспомни. Сполним сполна, что потебуется!».

И пошёл Иван дальше и вышел к чёрному ручью. День идёт вдоль чёрного ручья — нет моста, второй день — нет, и только к вечеру третьего дня добрался Иван до мостка. Смотрит, а от мостка остались уже одни уши, торчат по двум бережкам обломанные перильца, а ни мостика, ни кладенца — хуй на нос. Ванька было огорчился, но потом подумал: «И хуй с ним! Не судьба с мечом, возьмём с хуем по за плечом:». Только смотрит Иван, под берегом в сети рыбка запуталась. Ему по хуй было золотая она была или пластилиновая, раз попала в беду в одиночку — надо выручать. Выручил её Иван по доброй привычке своей души. И внимания бы не обратил, но тут рыбка говорит ему человеческим голосом: «Спасибо, Ванюш, спас ты меня! Ты за меч не горюй, это его отец мой — речной водяной к себе во дворец для порядку унёс. Я тебе его к утру доставлю. Так ты смело и спокойно отдыхай».

И смотрит Иван, а это не чудо никакое, а рыбка настоящая — золотая. Обрадовался Ванятка и от радости спать торопиться не стал, а почувствовал волнение трёх вхолостую прожитых дней в штанах. Тогда достал он