Елена Прекрасная

Хуй с тобой, — сказал Кащею Иван. — Свободу ты отвоевал и бабы тебе будут. Только уж тех, что покрал, поотдавай если захотят — совесть имей. А наказание тебе моё будет вот какое — до скончания этого века не иметь тебе доступа к наркотическим и психоделлическим.

— Вань, меня ж ломать будет! — предупредил Кащей.

— А это ты сам понимаешь — процедура тебе даже полезная.

— Ладно, — согласился Кащей. — А там ото твоя принцесса. В горенке.

И махнув рукой, ушёл готовится к предстоящим испытаниям.

А Иван пошёл Елену Прекрасную искать.

* * ...*

Шёл, шёл Иван по замку. И вот зашёл в горенку, про которую Кащей сказывал и обомлел. Смотрит — лежит его царевна прекрасная в хрустальном гробу на шести цепях. С виду жива, только щёки бледней обычной её красы, а подошёл Иван, а в ней ни сердца, ни дыхания почти нет. «Летаргия», осознал грустное событие Иван и охренев подумал: «Ну, ёбаны гуси, и разгоню же я вам здесь вашу некрофилию».

И стал легонько Елену Прекрасную по пизде щекотать. Пизда даже под платьем чувствуется тёплая, а Елена Прекрасная как лежала, так и лежит. Ни сном ни духом ни пошевельнётся. Иван гроб хрустальный с цепей снял и поставил на крепкий дубовый стол. Лежит Елена Прекрасная вся перед ним — в струнку вытянулась. Снял тогда Иван с под её белого воздушного платья её белоснежные трусы и подол платья закинул на грудь. «Родная!», удовлетворённо признал Ванька пизду, которую ещё в Древней Греции на пеньке присаживал. Только лежала она сейчас перед ним между плотно сведённых вместе ножек и от этого вид у неё был немного более грустный и ледяной. Иван не стал сразу в порыве тревожить спавшую глубоким сном пиздёшку, а просто нацеловал ей плотно сложенные складки лохматого треугольничка. В пизде глубоко что-то ойкнуло словно далёким эхом ему в ответ, но тут же стихло как и не бывало. Тогда Иван раздвинул прохладные, словно у искусно выточенной из слоновой кости куклы, ножки, и перед ним предстало волшебное царство спящей пизды. Губки сейчас не алели вовсе, а лишь легко отдавали розовым оттенком. И не вздувались бурными волнами соков, а скромно и безмятежно льнули друг к дружке в сладком сне. Кудрявые волосы обильно вились по краям больших губ и сенью своей прикрывали покой мирно спящей пизды, спускаясь лёгким пуховым обрамлением к почти незаметной розовой попке. А клитор спал в кожаном розовом мешочке повернув головку на бок. Одним словом тут было кого будить и Иван первым делом зашёл кончиком языка к клитору в гости.

— Рота, подъём, — тихо, но внятно скомандовал кончик языка клитору.

— А, Ванюшка пришёл! — радостно потянулся на уютном ложе клиторок Елены Прекрасной. Но был по обыкновению своему поперва необыкновенно ленив. По причине чего пытался затеять волынку: — Ну, присаживайся, сейчас кофейку согрею. А потом можно будет и зарядить-с пульку-с.

— Я тебе заряжу! — уж кто-кто, а смекнул Иванов язык. — Вставай маленький проказник, а