Homo (Полная Версия)

Сон расползался мутной гнилой тряпкой, вспарываемый жестокими лезвиями резких голосов и, хоть он и был ватным и сумбурным, юноша всё равно пытался вновь одёрнуть его разошедшийся по швам полог, закрывая голову согнутой в локте рукой, чтобы хоть как-то отгородиться от крикливой реальности. Откуда-то оттуда, из хмурого раннего утра к его сознанию прорывались слова, но смысл их едва ли складывался в нечто разумное в затуманенной голове:
— ... звезда появилась на церемонии в настолько откровенном платье...
Михаил попытался зарыть голову в подушку и сильнее прижал руку к уху, приглушив эту назойливую ерунду. Но стоило чуть расслабиться, как болтовня с новой силой набросилась на него.

— ... по последним данным наши спортсмены входят...
— Твою мать, — пробурчал парень себе под нос, понимая, что чёртового радио уже окончательно расправилось с зыбким миром его видений.
— ... а теперь новости из мира науки...
— Ильнур, сука! — прорычал заспанный юноша и без всякого энтузиазма уселся на постели, тщетно пытаясь растереть глаза и избавиться от колющего ощущения в них.
— Чё тебе, — донёсся до него весёлый голос сожителя с кухни с характерными нотками южного акцента, которые, впрочем, едва угадывались, так как говоривший прекрасно владел языком.

— Сколько раз тебя просить, дай поспать спокойно!
Михаил встал со своего места и побрёл в ванную.
— Да какая разница? Тебе всё равно вставать.
— Пошёл ты.
Приятель был прав. Всё равно вставать. Всё равно идти на работу. Но это ничуть не ослабляло бешенства от утренней побудки. Собственно, его утро едва ли не регулярно начиналось именно так.
— ... учёные из обсерватории, занимающиеся постоянным наблюдением за солнцем, сообщают о небывалом за всю историю наблюдений коронарном выбросе светила...

Михаил и Ильнур жили вместе уже более полутора лет. Они познакомились на первом курсе института и довольно быстро сдружились, так как оба относились к тому типу студентов, которые с удовольствием забивают на всё и с головой ныряют в вертеп развлечений, щедро предоставляемых северной столицей. Миша был местным, родился и вырос в Питере, а потому знал его, как свои пять пальцев — во всяком случае, центр. Ильнур наоборот был приезжим, и город для него являлся абсолютно новым местом. Что не мешало гостю из тёплых степей с невероятным энтузиазмом исследовать и восхищаться прекрасными постройками и улицами.

Особенно учитывая, что одной из специализаций его курса была «История Архитектуры» — где, как не в городе на Неве осваивать эту область знания?
Но была между ними и одна серьёзная разница. Михаил, абсолютно не стеснённый жизненными обстоятельствами, подходил к учёбе спустя рукава. Она легко давалась пылкому молодому уму и ничуть не привлекала. Профессора и деканы лишь разводили руками — «Умная голова, дураку досталась». А вот Ильнур вынужден был считать с тем, что жильё ему приходится снимать на те скудные средства, что присылали родители из Астаны. Чувствуя свою ответственность, он каким-то непостижимым образом находил время между постоянным кутежом и развлечениями, и продолжал успешно грызть гранит науки.
Так и получилось, что,