Эль-21. Глава 4: Игры в прятки

не понравился!

— То что я видел, простым «не понравился» назвать сложно, — отрывисто усмехнулся Ромунов. — Что за вопрос, курсант?

Я глубоко вдохнул, собираясь с мыслями.

— «Что ты скрываешь?» — честно признался я, во все глаза наблюдая за Ромуновым в попытке понять, как он к этому отнесется.

Инструктор лишь вздохнул. Даже не изменившись в лице.

— Значит, теперь вы знаете историю Фроловой, — сухо сказал он. Попросту констатируя факт, а не задавая какой-то вопрос. — Позвольте дать вам совет, курсант.

— Буду премного благодарен, товарищ капитан! — честно ответил я.

— Как следует подумайте, прежде чем рассказывать что-либо кому-либо, — медленно проговорил Ромунов. — Вы, курсант, принадлежите к весьма непопулярной разновидности людей. Вы альтруист, Волков. И вы по молодости все еще верите в людей и по мере сил пытаетесь им помочь. Но, к большому сожалению, люди часто попросту пытаются вами воспользоваться в своих интересах. Но конкретно в данном случае — я бы порекомендовал вам быть эгоистом, курсант.

— Эм... простите, капитан, но я не окончательно вас понял, — потряс головой я.

— Поймете когда придет время, — еле заметно скривился капитан. — А сейчас я хочу, чтобы вы задали себе два вопроса и держали язык за зубами, пока как следует над ними не подумаете, курсант. Первое — задумайтесь над последствиями. У вас в руках оказались все секреты другого человека. Дважды подумайте, курсант, что с ними делать. Потому что переиграть по-другому будет крайне затруднительно. Постарайтесь не облажаться с первой попыткой, — Ромунов смотрел на меня настолько серьезно, что у меня натурально бисеринки холодного пота побежали по спине от всего происходящего.

— И второе, курсант, — дав мне несколько секунд на переваривание первого пункта, продолжил наставник. — Теперь, когда вы сумели ненадолго заглянуть под внешнюю шелуху Фроловой, задайте себе простой вопрос. Почему в пару с этой девушкой поставили именно вас?

— Я... — начал было отвечать я, но капитан попросту приподнял руку, мгновенно затыкая мне рот.

— Не нужно отвечать мне, курсант Волков, — резанул по ушам холодный тон. — Вы должны ответить на эти вопросы самому себе. Если, конечно, хотите сдвинуть мех с места.

Ромунов одарил меня спокойным взглядом напоследок и развернулся, поплыв по коридору по небольшой черной полоске — указателю к офицерским казармам.

— Ах да, курсант! — неожиданно остановился он, сделав шагов пять. — Когда меня в следующий раз спросят, что это один из моих курсантов делал в офицерском модуле в течении тридцати четырех минут в первый же свободный вечер — я честно скажу, что понятия не имею, — бросил капитан через плечо, даже не потрудившись обернуться хотя бы вполоборота.

И Ромунов пошел дальше. И шаги капитанской поступи выстукивали по полу гораздо реже, чем сердце в моих ушах.

Я весь обливался холодным потом. Было в инструкторе нечто, от чего его было крайне сложно воспринимать, как обычного человека. Холодное сердце? Отчетливый расчет всего и вся наперед? Проницательность?

Сложно сказать. Одно я могу сказать наверняка. С одной стороны, инструктор и вправду попытался мне помочь своими словами. С другой — я бы