Я открываю глаза и окончательно просыпаюсь. Смотрю по сторонам сквозь едва открытые веки. Белые гладкие стены каюты плывут перед глазами, и я несколько секунд трачу на то, чтобы прийти в себя. Наконец я навожу резкость достаточную, чтобы определить: каюта — моя, об этом говорят фотография моих родителей на противоположной стене и бардак на столе, который я уже несколько дней никак не приберу. Слава Богу, я у себя, хоть это уже хорошо. Один вопрос решен, но теперь вопрос номер два: как я вчера попала в постель? Последнее, что я помню — вечеринка в капитанской каюте, мы сидим небольшой компанией на полу, распивая какой-то экзотический напиток (откуда там его привезли, с Мю Цефеи, кажется?). Кажется, мы-таки осилили целую бутылку, после чего она была торжественно разбита об голову какой-то рептилии, которая висит на стене у капитана. Но вот что было потом? Капитан, кажется, не пил. Надо у него спросить.
А сегодняшнее утро было просто кошмаром. Я то и дело просыпалась, и метаясь по кровати от дикой головной боли, пыталась определить, какое сейчас число и где я нахожусь. Потом снова забывалась, и перед глазами мелькали странные видения — разноцветные фигуры причудливых форм сменялись знакомыми лицами и местами, в ушах то звучали голоса, но гремела музыка. Я снова просыпалась, и снова улетала. Сколько это длилось, я даже представить себе не могу.
Который сейчас час? Судя по тому, как подсвечиваются стены каюты, сейчас время обеда. Хорошо хоть, моя смена начинается только завтра, и у меня ещё есть время, чтобы прийти в себя.
Раздается звонок по интеркому. Дрожащей от слабости рукой я дотягиваюсь до кнопки ответа.
— Да, — мои связки едва меня слушаются, поэтому вряд ли мой голос был слышен на том конце провода.
— Зоя! — раздался бодрый голос нашего капитана. — Ты там?
— Я здесь, Дэн, — простонала я.
— С самого утра тебя не было видно, вот я и решил узнать, как здоровье.
— Херовее некуда, капитан, — я откашлялась, села на кровати, поджав ноги под себя. — Я не знаю, что за жидкость мы вчера употребляли и кто тебе сказал, что её вообще можно пить...
— Да уж, — Дэн усмехнулся, — я знал, что похмелье после неё ужасное, но я даже не мог подумать, что настолько. Чёрт подери, вот прилетим на Землю, и я откупорю вторую бутылку. Самому интересно, что это за отрава такая. Мне её подогнал один контрабандист, с которым мы когда-то дружили. Сказал, что ни один другой напиток в Галактике не вставляет так, как этот.
— Да, вставляет он, дай Бог! — засмеялась я. — Я все утро в каких-то ЛСД-трипах провела. А в промежутках просыпалась и не могла понять где я. Голова раскалывалась, суставы ломили — хороший вечер ты нам устроил, ничего не скажешь!
— Ну сейчас-то уже лучше?
— Да вроде.
Я поискала сигареты и, не найдя их поблизости, слезла с кровати, поправила трусики и неуверенной походкой подошла к серебристому шкафчику на стене.
—