Сестра охотника. Глава 4

вошедший в нее, терся внутри так болезненно, будто туда сыпанули песка. Ло заплакала. Но мужчину, что был сверху, это только подстегнуло. Он тяжело задышал, ускорил свое трение внутри беспомощной девицы и под улюлюканье товарищей выплеснул в нее обжигающую струю.

— Пожалуйста, хватит! — прохрипела она внезапно освободившимся ртом. — Прекратите, я больше не могу...

Рот ей очень быстро заткнул новый скользкий мясистый орган. Он стал тыкать ей в горло. А чья-то рука — шлепать ее по щеке.

— Давай, оближи мой ствол как следует, и я не сделаю тебе больно, — пробулькал над ней кто-то. В разбитую множеством вторжений дырочку ринулся очередной таран. Внутри Ло вдруг закипело бешенство. Последствия радостного забытья от снадобья. Она вдруг прихватила зубами толстое мясо, что лезло ей в рот. Почувствовала во рту вкус крови, а на лице обжигающую пощечину.

— Ей завладели злые духи! — мужчина с криком выдернул у нее изо рта свой покалеченный росток и, распугивая остальных, побежал в темноту.

Очередь к ее телу сразу поредела, мужчины с сомнением отступали, делая перед собой защитные шаманские пассы.

Вдруг Ло увидела над собой знакомое лицо в сеточке кровоподтеков. Разбитое опухшее и отливающее всеми цветами закатного неба. Меж лепестков осторожно заскользил новый корень.

— Уш? — прохрипела она, — ты, ублюдок, за это поплатишься!

— Тихо ты! — зашептал Уш. — Не дергайся, я здесь, чтобы освободить тебя! Не держи зла, девочка. Совесть меня замучила. Погорячился я, не знал что так они с тобой сурово обойдутся...

Его руки потянулись к ее путам, он стал быстро и ловко развязывать веревки.

— Тогда какого подземного червя во мне ищет твоя палка? — зашипела Ло.

Фермер осклабился.

— Это чтобы не вызывать подозрений прежде времени. Ноги я тебе уже распутал под шумок, пока тебя брал тот косоглазый.

— Ох, поторопись, прошу тебя — простонала Ло.

Но вместо того, чтобы послушаться, Уш вдруг перестал развязывать бечевку, застонал и стал медленно с наслаждением вторгаться в нее.

— Больно, прошу тебя хватит, я уже ног не чувствую, а внизу одна огромная дыра!

— Твоя дырочка такая нежная и все еще узкая! Просто чудо какое-то! — стонал Уш. — Так не бывает в природе после стольких-то стержней! Я должен излиться в тебя, женщина, твоя брат не дал мне этого сделать в прошлый раз!

— Ублюдский ты урод, — плакала Ло, — чтоб твоя палка отсохла!

Уша, кажется, только возбудило столь теплое пожелание. Он стал ускоряться и двигался все неистовей, забыв о былой аккуратности. Ло уже рыдала от боли, проклиная его род до седьмого колена.

Уш схватился за ее грудки, оттянул их и с волчьим воем затопил дырочку жгучим семенем.

— Прости меня, красавица, ты сама не знаешь, какая ты сладкая, — зашептал ей Уш, разматывая веревки. — А я не мог оставить это дело незаконченным, понимать должна!

Он подхватил ее на руки, укутал в теплую звериную шкуру и побежал со своей ношей на руках к чернеющим вдали деревьям. Вслед ему кричали и бросали камни те немногие, кто остался у карательного ложа.

—