Хроники Пустошей. Часть 4: Братство

убедил меня до конца. То, что чудики ввели смены, значило только то, что как следует обработать землю, и собрать хороший урожай для них важнее, чем угробить пару-тройку пленников. Впрочем, одно другому не мешало. Продолжив работу, я попытался понять как далеко эти гады зайдут в своём стремлении извести пленников, и как долго мне ещё орудовать этой чёртовой лопатой. Нас доставили обратно в камеры только после заката, однако за час до окончания произошло кое-что интересное. Эмма, про которую я уже успел позабыть, как ни в чём ни бывало вышла на улицу, и стала свободно разгуливать по двору, где вовсю носились местные детишки. Правда прогуливалась рыжая не одна, а в сопровождении той самой страшной бабы со шрамом, которая прошлым вечером повела её на ритуал, а точнее на оргию.

Эмма нерешительно посмотрела сначала на меня, потом на последовавших в её сторону надзирателей. Их не слишком обрадовал тот факт, что пленница свободно разгуливает по двору тюрьмы, однако после длинного разговора на повышенных тонах со страшной бабой (из-за уродливого шрама я окрестил её «меченой»), надзиратели вернулись обратно. Угадать, о чём шёл разговор, не составило труда. Меченая на короткое время выпустила рыжую из камеры под свою ответственность, дав ей возможность немного погулять по двору и подышать свежим воздухом. Понятия не имею как Эмма её уговорила, особенно после сказанных сгоряча пожеланий о смерти всех здешних обитателей, но это сработала. По каким-то непонятным причинам рыжая имела на неё определённое влияние, и этим следовало воспользоваться. Поговорить с Эммой мне удалось только после того, как нас вернули обратно в камеры. Дождавшись, пока меченая принесёт нам ужин, и уйдёт, я спросил у Эммы:

— Как тебе это удалось?

— Что удалось? — не поняла рыжая.

— Не прикидывайся дурой! Как ты уговорила эту крокодилицу отвести тебя на прогулку?

— Никак. Аманда заметили как здесь душно, и сама предложила мне немного прогуляться, — ответила рыжая.

Несмотря на усталость и голод, слова Эммы заметно улучшили моё настроение. Всё складывалось гораздо лучше чем я думал.

— Поправь меня, если я что-то неправильно понял. Ты вьешь верёвки из этой крокодилицы, даже не прикладывая для этого особых усилий. Как у тебя это выходит? Делаешь грустные кошачьи глаза? Или рыдаешь как ребёнок?

Эмма какое-то время молчала, по всей видимости, обдумывая мои слова.

— Я понимаю к чему ты клонишь. Но если думаешь, что мне удастся уговорить Аманду устроить для нас побег, то забудь об этом. Ничего не выйдет, — сказала Эмма, правильно истолковав мои намерения.

— Хорошо, допустим. Но можно сделать и по-другому. Соблазни её, и убеди открыть камеру.

— Соблазнить? Ты что совсем рехнулся?!

— Понимаю, для тебя это новый опыт, но ничего страшного в этом нет. Убеди её, что тебе нравятся исключительно женщины в возрасте, и подкрепи слова делом. Ни одна страшила, какой бы ханжой она не была, не откажется, чтобы её как следует отлизала молоденькая девчонка.

— Да неужели? Раз такой