Сын Танелона

Я хочу тебя, мой новый хозяин, и мне так хорошо от этого тяжёлого желания внизу живота, что от ужаса сердце рвётся из груди!

Женщиной овладели странные противоречивые чувства, страстное желание к существу столь отличающемуся от неё, что вызывающему подсознательное отторжение, но в то же время к существу столь прекрасному, что желание быть покрытой самым сильным, самым огромным и страстным самцом просто затопляет разум жидким огнём! Женщина хотела мужчину, а эльфка боялась внезапной страсти к чудовищному танелонцу! Но все конфликты можно разрешить, если владеешь языком! А Самсон прекрасно владел этим гибким красным кнутом. Как только Иллиам увидела блестящего «змея», острый кончик которого по-змеиному дрожал перед её лицом, она, не раздумывая, обхватила его губами и стала играть с ним. А Самсон втягивал свой язык, пока их губы снова не сошлись в страстном поцелуе. Ашуин, заметивший манипуляции сестры, оставил, наконец, предмет своего обожания и просительно лизнул танелонца в щёку.

— Мы снова будем это делать? — спросила эльфка, в предвкушении.

— Посмотри на мой придаток, малышка, — сказал Самсон, отрываясь от губ эльфа, — ты думаешь, что одного раза хватит, чтобы успокоить его? Если разбудили зверя, вы должны успокоить его до конца.

Эльфка опустилась к промежности гиганта и снова принялась облизывать горячую головку. Густая тёмная кровь, наполнявшая этот орган, не спешила выходить, дубина не уменьшилась, не обмякла, сохранила великолепную твёрдость и пока Иллиам любовно щекотала уздечку и массировала чувствительные шипчики, её брат страстно и нежно целовался с Самсоном. В порывах страсти маленький юноша начинал покрывать вытесанное, словно из камня лицо мелкими нежными поцелуями и елозить по рельефу торса восставшим членом, он получал истинное наслаждение, соприкасаясь с чужой звериной мощью, но гиганта это только забавляло. Перестав тискать ягодицы, он аккуратно уложил эльфа животом вверх и приспустил вниз. Ашуин сразу понял, чего от него хотят, и изящные тонкие ступни с аккуратными пальчиками стали скользить по горячему стержню, поднимаясь вверх, дразня сестрин язык. Сначала Иллиам восприняла действия брата как покушение на её право слизывать остатки семени на головке, но через минуту ласки ашуиновых ног и её языка превратились в подобие той невинной борьбы родных братьев и сестёр, когда они не бьют друг друга, а игриво щипают и толкаются локтями, только в самом развращённом из всех возможных видов. Иллиам с удовольствием хватала ртом пальцы брата и вылизывала их и между ними, пока эльф блаженно нежился на ложе из мускулов и ласкал себя под громкое дыхание танелонца.

В определённый момент гигант аккуратно снял с себя любовника и, отстранившись от любовницы, поднялся из воды. Его пах оказался на уровне их груди, а конец придатка покачивался перед их лицами. Ничего не говоря, Самсон снова присел и стал ощупывать руками дно напротив своего каменистого лежбища. Танелонец начал вырывать из дна камни, разгребать и убирать водоросли. Он делал это сосредоточенно, быстро и эффективно, в воде всплыли облака ила. Наконец гигант