Сын Танелона

мне как о том, кто сбежал. Глупые люди, никак не возьмут в толк, что я никогда не был одним из них.

— Но хозяин!

Самсон не собирался с ней спорить или слушать её, он поступал так, как должно было поступить, никаких иных вариантов не рассматривалось.

Люди не вставали рано и ещё даже не собирались никуда идти. Большинство Воробьёв ещё валялись у кострищ в похмельной неге, готовясь встретить этот день звоном колоколов в голове. Ходриг голый по пояс с шумным фырканьем умывался в тазу прямо перед своим старым и довольно небольшим шатром. Капитан был широк, но на его боках едва ли нашлось бы место дряблым обвислостям, тугое жёсткое мясо, как у вепря, всю жизнь бегавшего по лесу и бившегося за право жить! Из-за влаги рыжие волосы, усы и борода потемнели ещё сильнее, и Ходриг казался светлым брюнетом.

— А, вернулся-таки! Самсон вернулся! А нету твоих баранов, здоровяк! Схомячили мы их... Вижу, высокородные господа нашли тебя?

Танелонец ничего не ответил своему старому знакомцу, он лишь бросил эльфам «ждите здесь» и направился в сторону бранного поля, воздух над которым смердел и был заполнен тучами жирных жужжащих мух. Гигант не показывался довольно долго, наёмники постепенно поднимались, являя миру свои заспанные, красные и помятые как пастельное бельё в борделе лица. Вокруг пары обеспокоенно переговаривающихся эльфов постепенно стала образовываться любопытствующая толпа, а Ходриг совсем не спешил приглашать долгоухих к трапезе, хотя сам уже начал завтракать. Эльфы, разумеется, ни малейшим движением уха не показали, что весьма голодны, хотя как раз их-то желудки назвать совсем уж пустыми нельзя. Прошло немногим более часа, когда Самсон, наконец, появился. Он шёл, держа в левой руке мясницкий крюк, на который была насажена огромная, просто громадная оркская башка! Её изрядно пожрали падальщики и во лбу виднелась страшная рубленная рана, но на бледной коже ещё отчётливо виднелась яркая синяя краска.

— Так вот, на счёт баранов...

— Забудь, Ходриг, я ухожу.

— Куда, позволь узнать? — меланхолично спросил капитан.

— В сторону Извечных Домов.

— Вот как? Полагаю, высокородные господа сделали тебе хорошее предложение?

— Не совсем, — ответил Самсон, который, как и все танелонцы, не осквернял уста ложью, — мы всю ночь занимались плотскими утехами, и они дали мне то, в чём я нуждался. И, хотя я ничего не должен им взамен, я решил, что наши дороги с тобой и твоими людьми расходятся. Теперь моя дорога идёт в том же направлении, что и остроухого лорда.

Атмосфера и качество внимания вокруг эльфов существенно изменились, и непонятно было, в лучшую или в худшую сторону. Теперь на них смотрели с ещё большим любопытством, но ещё и с враждебностью.

— Значит, — капитан демонстративно сломал палку копчёной колбасы, — променял друзей на баб?

— Один из них мужчина.

— Тьфу ты, Самсон, курва великанская! — наконец-то вспылил Ходриг. — Мне обязательно было это знать?! Думаешь, мне теперь будет намного легче? Один из лучших моих парней сваливает куда-то с какими-то