Монастырские рассказы. Глава 2

я хотела развлечься и подумала, что это пойдет ей только на пользу.

— О, конечно, — сказал он, — у вас есть привилегия поступать так, как вам заблагорассудится. Ну, а насчет этого прекрасного паренька, — позволим ему делать среди них все, что ему нравится, только пусть еще поносит это милое платье — это не вызовет лишнего шума и откроет ему вход во все закоулки монастыря. Тогда вы можете отпустить его среди них, как молодого оленя среди стада.

— Не раньше, чем он проведет со мной ночь, — поспешно вмешалась моя тетя.

— Ах, Агата, тебе должно быть стыдно за себя! — воскликнула моя мать, а отец Юстас громко рассмеялся и заметил, что трахаться между родственниками, тем более столь близкими, запрещено церковными канонами!

В то время пока все это происходило, моя тетя шептала мне:

— Я подарю тебе все удовольствие, которое ты только можешь себе представить!

На что я выдохнул в ответ:

— Право, моя прекрасная тетушка, я жажду бросить вас на диван и разделить вас в эту самую минуту!

К этому времени отец Юстас, который выпил много вина, оправился от смеха и произнес:

— Будь же прокляты церковные каноны! Я никогда о них не беспокоился, и если они покончат с ними и с Церковью тоже, мне все равно. Я уйду в армию! Итак, мой дорогой мальчик, если хочешь, то можешь трахнуть свою тетю Агату. Она действительно великолепная женщина, и я даю тебе благословение на то, чтобы сношать настоятельницу. Но помни, ты должен делать это энергично и разнообразно, иначе она никогда не простит тебя. На самом деле, тебе лучше присунуть ей несколько дюймов в присутствии твоей прелестной матушки и меня, — мы оба хорошие судьи, а я хотел бы увидеть, похож ли ты на меня в других деталях, кроме просто длины своего штыка.

На это мама возразила, сказав, что это слишком бестактно, но это уже никого не волновало. Отец Юстас начал душить ее таким залпом сладострастных поцелуев, что я ясно увидел, что Агата будет не единственной киской, которая собиралась быть трахнута. Подавая пример, он не терял даром времени, — ему не составляло труда (как это часто было у меня) поднять шелковую мантию или множество юбок и фиксировать их наверху. Он уже расстегнул свою мантию, разложил мою мать на диване и, приподняв руками ее ноги, приступил к управлению своим ужасным оружием самым насильственным образом. Он подался бедрами вперед, пока головка его огромного члена не коснулась ее густо поросшего входа. Без помощи руки он заставил вздувшееся навершие пройти сквозь тугие губки, которые легко раздвинулись, чтобы принять его, и как только он вошел внутрь, он на мгновение задержался, словно наслаждаясь возникшими ощущениями. Затем он пошевелил бедрами так, что розовая головка, зарывшаяся в щелку, открыл сам проход, после чего одним толчком он погрузился внутрь на всю длину, до самых шаров. Они шлепали по ее ягодицам, когда он начал ее дико трахать, снова и