Осенняя ночь

касались. Второй притерся с другой стороны. Молча погладил ей грудь.

— Да вы что?! — Ленка попыталась встать, — вы... вы...

Я ощутил пристальный взгляд Генерала. Вожак проверяет случайно прибившегося к стае волчонка?

— Прекратите! — я решительно встал... и тут же оказался на земле. Ловкая подсечка. Правая нога онемела.

— Сиди, выпей еще, закуси... — насмешливо протянул Генерал, покашливая в кулак.

Рядом со мной — с двух сторон — уселись быки. Один встал за спиной. Двое — откровенно мяли Ленку. Она отдиралась, теперь уже молча. Умолять не было смысла. Я заметил, как топорщатся джинсы у бандитов. Теперь ничего не имело смысла... Все должно произойти, как они и наметили... Один запрокинул ей голову и впился, как клещ, долгим и, вероятно, мокрым, слюнявым поцелуем. Руки второго мяли грудь моей жены — небольшую, крепкую, и почти не отвисшую, не смотря на кормление ребенка... Не смотря на... не смотря... Не смотреть мне на это? Не смотреть, как будут насиловать мою жену? Как будут издеваться над ней эти молодые бычары? Как будут пользоваться ее телом? Елозить по нему, мять, оставлять засосы, истязать?... Не смотреть? Напиться? Я медленно взял бутылку. Быки насторожились. Знают, конечно, как делается «розочка». Не дадут... не успею... Налил полный стакан, ахнул залпом. Тупо закусил колбасой. Когда поднял глаза — задохнулся: Ленка извивалась, пытаясь вырваться из объятий гориллы, что-то мычала... Рука — эта волосатая лапа обезьяны — уже хозяйничала в ее трусиках. Я опять уловил пристальный взгляд Генерала.

— Зачем вы так?... Может, не надо?... Брать бабу силой... не по-понятиям, — жалкая попытка...

— Ты молчи о понятиях, фрайерок, — при свете костра взгляд вожака казался светящимся, нечеловеческим.

— Я хочу в туалет! — выкрикнула Ленка, вытирая обмусоленные губы.

Быки, казалось, недоуменно застыли, не зная, что делать.

— Ну, что ж, — рассудительно сказал Генерал, — хочешь, так — давай! Не отходя от кассы!

— Мы же не можем отпустить тебя в лес, — осклабился один из бандитов, — давай тут! Не стесняйся — все равно мы все увидим!

— Стас любит рассматривать... — пояснил Генерал, — зажигалкой светит, если темно. А если волосики мешают рассмотреть — он их тут же сжигает!

Вокруг костра захохотали. Ленка поняла, что последняя надежда рухнула. Да и была ли она — надежда? Наивная женская хитрость про туалет... Такие, как тут, на это не попадаются...

— Ну, давай, давай, — с угрозой протянул вожак, — или тебе помочь?!

Опустив голову, Ленка стояла не двигаясь. Потом взялась за резинку трико... опять опустила руки... всхлипнула... и медленным, неловким движением, стянула трико вместе с трусиками. Затем, присела между двух ухмыляющихся бандитов. Склонив голову, Генерал слушал робкое журчание. Сидевший рядом со мной бандит, поправил член в штанах, уселся поудобнее. Они все уже возбуждены до предела... Теперь уж точно... чуда не случится. Ленка, поднимаясь, одновременно натянула трико. Никто ничего не увидел.

— А почему ж ты не вытерлась? — загоготал стоявший рядом бычара, — давай я помогу...

Обхватив женщину за талию, он другой рукой стал гладить под лобком. Ленка извивалась, пыталась присесть, но натыкалась на жесткую ладонь