ну и темная ж ночь сегодня. Но это и фишка, в темноте эта идиотка не найдет ни калиток, ни дверей и ей останется идти только вдоль улицы назад, где Лешка, или вперед, где я.
— Помогите! Кто-нибудь!! — продолжала орать неугомонная. Я бы даже подивилась силе ее голоса, если б не была так взбешена. Глаза мои попривыкли к темного и я, наконец, смогла разглядеть ее силуэт. Она шла вдоль забора и колотила по нему руками. Я тихо двинула к ней. Она так была увлечена забором, что заметила меня слишком поздно. Стало было поворачиваться, но я ухватила ее за волосы и долбанула головой по этому самому забору. Она вскрикнула, а я долбанула еще раз, и еще раз, и еще раз. Когда она заткнулась и осела на снег, я перешагнула и села ей на голову, на всякий пожарный. Девка слабо брыкалась и что-то мычала мне в жопу. Тут подоспел Леха:
— Блядь, тварь поскудная, сука недоделаная, урою тварь...
— Заткнись и вали сюда, — позвала я.
— Лиса, ты? Ты где, мать твою? Нихера не видно.
Я вспомнила про мобильный в кармане, достала и включила фонарик.
Леха, спотыкаясь в снегу наконец добрался. Выглядел хреново. Сашка в пылу саданула ему по носу, который уже начал опухать. Нос для Лехи был святое, так что я решила подчеркнуть:
— Не здесь. Держи ей ноги.
Он обошёл нас и сел ей на ноги. Я же приподнялась жопой с Сашкиного лица и стала запихивать ей в рот грязную тряпку из багажника. Та, почти не сопротивлялась. И вообще в свете фонарика я рассмотрела, что кровища, оказывается, было много, видно долбанула я ее прилично об забор.
Когда дело было сделано, я бросила Лехе:
— Тащи ее потихому в дом, фонарь не включай без надобности. Я припаркуюсь и притащу ее сумку.
Леха молча поднялся и стал волочь девку по снегу. Та не издавала ни звука.
Я же отправилась к машине.
К дому я подошла только через полчаса. Я была внутри уже много раз и знала его как облупленный. Предбанник, окна которого выходят на улицу. Затем маленькая кухонька с кладовкой, затем дверь и большая комната с печкой на всю стену по правую сторону. Затем еще одна дверь в спальню с единственным выходящим на лес окном, которое недавно было заколочено. Газ, электричество, бидоны питьевой воды, почти ящик водки и жратвы на неделю. Маленькое, уютное гнездышко, усмехнулась я про себя.
Но заходить не хотелось. Я закурила. Картинки, вертевшиеся у меня перед глазами меня нервировали. Я не знала, что я чувствовала конкретно, но я знала, что сегодня что-то для меня навсегда измениться. Может потому что на этот раз это была Сашка? А может потому что на этот раз, я знала, что пойду до конца. Что ж, чего тянуть. Я бросила окурок в снег и пошла в дом.
Внутри было чертовски холодно. Леха сидел тут же на кухоньке с открытой бутылкой водки,