Тридцать три. Части 27—28

поднял её лёгкое тельце, посадил на руки, а она обхватила мои бёдра ногами. Лихо! Она деловито отряхнула варежки, поправила выбившуюся прядь темных волос и глядя на меня карими глазами по-детски прямо спросила:

— Тебе моя мама понравилась?

— Да. Симпатичная и, кажется, заботливая женщина.

— Ты к нам пойдёшь чай пить?

— А по какому случаю ты меня приглашаешь?

— У меня вчера был день рождения и у нас остался торт.

— И сколько же тебе исполнилось?

— Семь. Осенью в школу пойду.

— Как тебя зовут?

— Катя. А тебя?

— Саша. А маму?

— Маша.

— Это мама тебя послала?

— Мы вместе так решили?

— Тогда пойдём к маме?

Она радостно захлопала руками перед моим носом, осыпая его снежинками с варежек. Я опустил её на землю и она, схватив меня за руку потащила к матери.

— Вот! Дядя Саша пойдёт с нами доедать торт и пить чай! — кричала она и скакала, как козочка.

Мама — Маша стояла пунцовая, а тётя-квочка ядовито улыбаясь.

— Подобрала-таки мужичка. Ха! Давай, давай! Не промахнись, а то опять забрюхатеешь!

— Кто бы говорил! Пошли отсюда. — Поспешила она увести меня подальше от шумливой бабы.

— Она от части права. — Тихо сказала она, опустив голову, когда мы отошли на приличное расстояние. — Я, доверчивая, повелась на ухаживания парня, а тот сделал мне Катю и исчез. Почему-то женщины не любят матерей одиночек.

— Они видят в вас потенциальную угрозу своему браку. Думают, что если один раз ноги развела, то может развести и ещё раз перед её суженным. А мы, мужики, редко отказываемся от подобных возможностей. Такова уж наша природа — мы осеменители.

— Как вы просто об этом говорите?

— О чём именно? О бабах — дурах, или об мужиках — кобелях?

— Пошло всё это. Вот я о чём.

— То есть секс — это пошлятина? А брак без секса — это норма морали?

— Я говорю, что секс должен быть составляющей частью любви.

— Не спорю. Любовь без секса — это инвалид. Но ведь есть ещё и физиологические потребности организма. Вот, что заставило вас, Маша, согласиться на уговоры дочки.

— Я её не уговаривала! Она сама меня спросила понравился ли ты мне. Вот.

— Катя! Как тебе не стыдно! Да ещё и подслушиваешь взрослые разговоры!

— И совсем не стыдно. Я знаю, что такое секс и откуда дети берутся. И видела, как ты по ночам письку гладишь.

— Катя! — Маша пунцовая от стыда, замахнулась на Катю.

— Ох уж это поколение! Я в её возрасте... В общем-то тоже уже кое-что знал и даже пробовал.

— В её возрасте!?

— Да. С соседской девчонкой. Это просто любопытство. Катя! Тебе мальчики письку показывали?

— Ну! Говори! — Маша разволновалась не на шутку.

— А ругаться не будешь? — и получив заверение утвердительно кивнула.

— И кто это был? — не отставала она от дочери.

— Маша! Машенька! Это не имеет никакого значения. Всё равно кто-нибудь обязательно это сделал бы. А чем больше запретов, тем плод слаще. Я тут видел девочку, чуть младше Кати, которая