Тридцать три. Части 27—28

уже умеет делать минет.

— Тебе делала?!

— Нет брату. — соврал я, чувствуя, что она и так в шоке.

— Откуда она это узнала? Кто её научил?

— Думаю, подглядела за матерью, а потом сама попробовала. Видимо, понравилось.

— Я себе такого не позволяю.

— Делать минет или давать подглядывать?

Маша опять зарделась и ускорила шаг. Катя дёрнула меня за руку и, я наклонился к ней.

— Она умеет, я видела. — шепнула девочка.

— И часто у неё бывают мужчины?

— Нет. Очень, очень редко. Последний раз был летом, когда мы в доме отдыха были.

— Вот мы и пришли. — Маша открыла дверь подъезда, пропуская нас вперёд. Девочка побежала по лестнице вверх, а я дождался Машу и взяв её за руку пошёл рядом.

— Катя про меня уже всё рассказала?

— Единственное, что я точно понял — это то, что ты не «синий чулок», а обычная живая женщина, которой сейчас нужен мужчина.

— Не много ли вы на себя берёте?

— Нет. Самую малость. — я развернул женщину к себе и поцеловал в губы. Она ответила сразу, без показного целомудрия. Вырвалась и довольно улыбаясь принялась открывать замок. Катя заговорчески мне подмигнула. Кажется, я опять вляпался.

Уютная малогабаритная двушка стандартной планировки. С удовольствием сбросил с себя промёрзшую верхнюю одежду. Я сразу снял и ботинки, и носки, пальцы на ногах, коснувшись колючей, но тёплой циновки, стали отходить и слегка покалывало. Я стал их растирать.

— Что, замёрз? Хочешь, я ванную наберу? — Предложила Маша.

— А что, заманчивое предложение. Уже больше месяца в ванной не лежал.

— Вот и ладно. Ты погрейся, а я пока стол накрою.

— Балда! Надо было в магазин зайти, Катюхе подарок купить. Ну, к столу чего. Может я сейчас сбегаю? Я видел магазины.

— Не надо. Не гоношись. Есть у нас всё. Раздевайся, а я пока воды наберу. Тебе погорячей?

— Погорячей пусть будет потом, с тобой, а сейчас просто тёплой.

— Можно я приду тебе спинку потереть? — из соседней комнаты вышла уже переодевшаяся в праздничное платье Катя?

— Ты в этом собираешься в воду лезть? — строго спросила Маша. Я поразился этому вопросу. Маша вполне допускала, чтобы её маленькая дочь тёрла спинку незнакомому голому мужчине.

— А ты умеешь?

— Маме я же тёрла, правда, мам? А платье я могу снять. — Она быстро через голову стянула платье с пышной юбкой и осталась в одних трусиках.

— Катя! Что ты вытворяешь? Как тебе не стыдно? Ты бы вообще ещё разделась!

— Ладно. Девчонки. Не ссорьтесь. Предлагаю, чтобы никому не было обидно, сразу всем раздеться до гола.

— Как это! — опешила Маша.

— А вот так. — я молча стянул свитер, майку, расстегнул и стащил джинсы, оставшись тоже в одних трусах.

— Мам! Мам! Теперь ты!

— Тебе помочь? — я подошел к Маше сзади, прижался к её заду и положил руки на груди. Машу трясло.

— Так нельзя! Я так не могу! При ребёнке!

— Я уже не ребёнок. Дядя Саша, придётся её нам раздеть, как маленькую. —