Хроники Пустошей. Часть 4: Братство

в грудь и в бок. Я покачнулся, и едва не выронил автомат. Перед тем как рухнуть на спину и потерять сознание, я всё же успел отправить короткую очередь вслед своему убийце. Раны оказались довольно серьёзными, и я два дня провалялся в своей каюте, балансирую между жизнью и смертью. На третий день моё самочувствие значительно улучшилось. Очнувшись, я обнаружил в своей каюте Эмму. Выглядела она очень уставшей. Как только я пришёл в себя, поговорить нам не позволила Синтия. Видя в каком плачевном состояние находится её дочь, Синтия выпроводила её из моей каюты, и сама стала за мной приглядывать.

Ближе к вечеру я достаточно окреп, и уже мог вполне себе уверенно передвигаться по кораблю. Гуляя по палубе, я встретился с одним из торговцев, и узнал, что именно Эмма выхаживала меня после ранения, изредка тратя время на еду и сон. Причём никто её не заставлял сидеть возле меня день и ночь, напротив, Эмма сама вызвалась присматривать за мной, и даже вступила в спор с отцом, когда тот пытался ей отказать. Услышанное привело меня в замешательство. Желая привести мысли в порядок, я направился к морю. Побродив по берегу, я понял, что мне необходимо поговорить с Эммой, и чем скорее тем лучше, но идти к ней прямо сейчас я не стал, решив сначала искупаться. Последние два дня я метался в горячке, поэтому не было ничего удивительного в том, что от меня за версту воняло потом. Плавая недалеко от берега, я иногда поглядывал на палубу, надеясь увидеть там Эмму, но она так и не пришла. Едва я вышел из воды и оделся, ноги буквально сами привели меня к каюте Эммы. Постучав в дверь, и не получив ответа, я зашёл в каюту. Не став накрываться одеялом, полностью одетая Эмма (не считая обуви) лежала на своей кровати и спала, подложив руку под голову. Стараясь сильно не шуметь, я тихо подошёл к кровати. Услышав мои шаги, Эмма внезапно открыла глаза, и машинально выхватила из-под подушки большой гаечный ключ. Увидев, что это я, девушка заметно расслабилась, и положила ключ на пол.

— Мог бы и постучать для приличия, — проворчала она, хотя ни во взгляде Эммы, ни в её голосе, я не заметил обиды.

— Я стучал, но ты видимо, не услышала. Я только хотел...

— Знаю я что ты хотел! — прервала меня Эмма, а затем резко подалась вперёд, притянула к себе и поцеловала, отложив разговор на продолжительное время.

Поцелуй ещё не успел прерваться, а одежда уже полетела в сторону. Скинув с себя футболку, я начал чересчур торопливо расстёгивать пуговицы на рубашке Эммы. Покончив с последней пуговицей, я подался вперёд, вынуждая Эмму лечь на спину. Не рискнув прерывать затянувшийся поцелуй, Эмма нетерпеливо стащила юбку через ноги, а затем обняла меня и прижала к себе. Во мне словно проснулся дремавший долгое время зверь. Засунув руки в трусики