Рим — кровавый и развратный. Глава 9

Сразу после полудня легат Марий Флакк вернулся домой. С утра он был на Форуме, где вот уже который день не утихали страсти. Рим волновался. Рим кипел и напоминал перегретый котёл с закрытой крышкой. Но никто не спешил снять её, чтобы выпустить пар, зато желающих подкинуть дров в огонь, на котором этот котёл стоял было более чем достаточно. И одним из этих людей был неугомонный Луций Корнелий Цинна — человек с неоднозначной репутацией, дерзкий скандалист, сторонник партии популяров и ярый ненавистник Суллы. Избранный консулом на 87. до н. э. он носился с идеей во что бы то ни стало протолкнуть наделавший в своё время много шуму закон ныне покойного Публия Сульпиция Руфа. Злые языки утверждали, что Цинна не столько печется о благе италийцев, права которых защищал бы закон, сколько о том, чтобы насолить лично Сулле. Ещё поговаривали о взятке в три сотни талантов, которую Цинна должен был теперь отработать.

Как бы там ни было, Марий Флакк решил поддержать Цинну, поскольку в нём одном видел человека, способного противостоять диктатуре и беззаконию Суллы. Был, правда ещё один человек, перед авторитетом которого Флакк преклонялся, которого уважал и которого желал бы видеть в это неспокойное время во главе Республики. Гай Марий! Шестикратный консул, реформатор римской армии, победитель нумидийца Югурты, спаситель Италии, сокрушивший несметные полчища тевтонов и кимвров. Кому, как ни ему снова быть консулом? Но Марий, по слухам бежал ещё в прошлом году в Африку, спасая свою жизнь от смертного приговора, вынесенного ему Суллой. Так что сейчас приходилось делать ставку на Цинну.

Политическая борьба раньше никогда не прельщала Мария, поскольку он был закоренелый солдат, привыкший к жизни в военном лагере и в спорах с врагом, полагавшийся, лишь на оружие. И сейчас, не желая ввязываться в разного рода дрязги политиканов, он решил, что позаботится только о силовой поддержке Цинны, если таковая понадобиться.

Ах, как же не вовремя всё это завертелось! Только-только начала налаживаться его интимная жизнь с собственной супругой Сильвией. Они были женаты третий год, но что самое странное их соитие на супружеском ложе всегда носило какой-то строго ритуальный характер. Не было между ними пылающей страсти, не было всплеска чувств и эмоций. Так продолжалось от начала их брака и до недавнего времени. Сначала Марий считал виной этому чрезмерно строгое воспитание, полученное Сильвией в отцовском доме, а также её неопытность, ибо его супруга, была, ещё очень юна. Но что-то, совсем недавно, месяц-полтора назад случилось. В Сильвии вдруг пробудился огонь страсти, вулкан повышенной чувственности. Она стала пылкой, любвеобильной женщиной. Она, словно бы сбросила какие-то невидимые оковы. Её ласки стали смелыми, раскованными и в постели, она теперь вела себя не менее развратно, чем прожженные «волчицы».

Поначалу, Марий Флакк испытал шок от перемен, случившихся в супруге. Возможно, это было связано с тем, что они переехали из сельской глуши в Рим и общение со здешней элитой,