Рим — кровавый и развратный. Глава 9

накал страстей, ещё было время политиканов и речей, а не кулаков. Элатию на Цинну было плевать. Он стоял позади своего патрона, готовый пустить в ход оружие, если придётся. Три десятка крепких рабов и клиентов Флакка образовали вокруг него и самнита сплоченную группу.

Пока шла ругань, пока сыпались взаимные оскорбления через толпу своих сторонников прошел консул Гней Октавий, также окруженный ликторами и ближайшими сторонниками. Когда обеих высших магистратов Республики разделяло шагов десять, Гней Октавий крикнул:

— Граждане нельзя сейчас принимать закон Сульпиция! Обстановка и так накалена! На юге и востоке Италии против нас всё ещё сражаются мятежники! Проконсул Корнелий Сулла вступил в опаснейшую и тяжелую войну с Митридатом! Мы не можем ударить ему в спину! Это было бы бесчестно не только по отношению к Сулле, но и к нашим доблестным легионам! Необходимо любой ценой сохранить гражданское согласие! Предупреждаю... Принятие законов Сульпиция только подорвёт шаткий мир и порядок!

— Это тебе твои амулеты нашептали?! — заорал Цинна. — Или какая-нибудь гадалка с рынка? Закон должен быть принят, а Сулла отныне объявлен врагом отечества! Вперёд граждане! Я консул, обличенный всей полнотой власти! Прорвёмся на голосование!

Снова поднялся ужасающий шум. Толпа ревела и неистовствовала. Кто-то рванулся вперёд на оцепление. В ход пошли кулаки. И вот, мгновение спустя сам Цинна и все, кто были с ним с воплями ринулись на прорыв.

Но сторонники Гнея Октавия стойко держались. Драка на кулаках очень быстро переросла в кровавое побоище. У людей из противоборствующих партий оказались под плащами и ножи и дубинки и мечи. С обеих сторон в оппонентов полетели камни и кирпичи. Крики боли и ярости вплелись в общий рёв и шум озверевшей толпы.

— Надо проложить для Цинны путь! — заорал Флакк.

Его группа во главе с Элатием начала наступать. В первые секунды удалось сбить с ног троих из оцепления, но с той стороны толпа была не меньшей и напирала с таким же упорством. В этой ужасной тесноте было ни размахнуться. Вот почему Элатий для себя и остальных людей Флакка подобрал короткие мечи. Ими было весьма удобно колоть и вспарывать противникам животы.

Упавших затоптали насмерть, расширили брешь, пробившись через вражеские ряды на несколько шагов, но развить наступление не удалось. Сторонники Гнея Октавия отчаянно давили всей массой. У некоторых в руках появились большие аргивские щиты, что давало им серьезное преимущество в схватке.

— Нам не прорваться! — крикнул Элатий, раздавая удары направо и налево. Он рассек чью-то глотку, но на место харкающего кровью человека протиснулся рослый римлянин в кожаной тунике и со скуттумом. В другой его руке был гладиус. Судя по тому, как этот мужчина двигался, защищался и наносил удары, он служил когда то в легионе. И таких ветеранов в отставке оказалось в толпе немало.

Марий Флакк крикнул, что нужно обойти заслон справа и слева по соседним улочкам. Туда немедленно были направлены группы, но их везде поджидали и перехватывали. Лишь одной во