Дружба или Любовь. Странная концепция

Дерьмо, ты хорошо выглядишь, — пробормотал я.

— Должно быть, это хорошая еда, — засмеялся он.

Эш пробормотала:

— Я заварю чай.

Я взял сумку и направился в прихожую.

— Мне нужно переодеться. Полагаю, что мы как обычно — в главной гостевой комнате?

Эшли и Грант странно посмотрели друг на друга, когда я направлялся через холл в гостевую комнату, которая была пуста: ничего, ни одежды, ни сумок, ничего. Этой комнатой не пользовались очень долгое время.

Я повернулся и посмотрел на гостиную, где бок о бок стояли Эш и Грант, глядя на меня. Я вернулся в комнату, оставив свою сумку в дверном проеме, и вошел в главную спальню, где была вся одежда Эшли, ее сумки, открытые и пустые, ее туфли, разбросанные, как она это делала дома, и кровать была полностью расстелена, абсолютно нехарактерно для Эш, если только ею не пользовались совсем недавно.

Когда я повернулся, чтобы выйти, Эшли стояла, уставившись на меня.

— Дорогой, позволь мне объяснить, давай положим твою сумку в гостевую комнату, и мы все сможем сесть и поговорить. — Она выглядела нервной, взволнованной и возможно, даже напуганной.

Я почувствовал слабость, мое сердце колотилось в груди, а дыхание внезапно стало затрудненным. Я прошел мимо нее, оттолкнув ее в сторону, поднял сумку, направляясь к выходу, а Эшли побежала за мной.

— Роб, пожалуйста, позволь мне объяснить, пожалуйста, дорогой, прекрати... Роб, ты должен дать мне сказать.

Я продолжил идти прямо через гостиную обратно к своей машине. Эшли закричала:

— Роб, пожалуйста, подожди, не уклоняйся. Пожалуйста, прекрати, давай поговорим, — сердито кричала она. — Роб, послушай меня, пожалуйста... Ради бога, позволь мне объяснить!

Подошел Грант.

— Дружище, давай не будем делать ничего опрометчивого.

Я размахнулся и нанес дикий удар... В наши молодые годы он бы избил меня до полусмерти, но мой удар попал прямо в его нос, и он отшатнулся, дико махая руками, пытаясь восстановить равновесие. Бац, и он лежит на земле и стонет. Эшли посмотрела сначала на меня, потом на него, прежде чем наклониться, чтобы посмотреть, все ли у него в порядке. К тому времени я бросил свою сумку на заднее сиденье и сел, злобно хлопнув дверью.

Эшли подбежала и схватила меня.

— Роб, пожалуйста, не уезжай, не так, давай вернемся внутрь и поговорим.

Я сердито выплюнул:

— А где я буду спать? Еще точнее, где будешь спать ты?

Она с болью скривилась.

— С тобой, глупыш, ты — мой муж.

— Разве сейчас это так выглядит? — я завел машину, с хрустом включая передачу. — Мне кажется, что теперь твой муж — он. — Прежде чем уехать, я прошипел: — Эшли, я даю тебе шанс, если к понедельнику ты будешь дома в Веллингтоне, я постараюсь забыть, что это безумие когда-либо имело место, но если тебя там не будет, я обещаю тебе здесь и сейчас: наш брак закончится, и ты сможешь оставаться здесь сколько захочешь.

Я рванул вперед, обдав обоих камнями из-под колес, наращивая скорость и молча проклиная. Ради бога, они жили как муж и жена, делили