Ребекка. — У нее было очень тяжелое время, и ей лучше отдохнуть.
— Знаете, — сказал Робинсон, понимая, что зря сотрясает воздух, — если она ответит на несколько вопросов, мы сможем оставить этих людей в покое.
Ребекка покачала головой.
— Нет, детектив. Вам следует сообщить прямо сейчас, что миссис Брэдфорд представляет адвокат, то есть я, и она не станет отвечать ни на какие вопросы, если меня здесь не будет. Хорошо?
Робинсон кивнул, желая, чтобы его кровяное давление снова упало. Проклятые юристы.
— Детектив, — услышал он справа. Взглянув в эту сторону, он увидел техника, шагающего из гаража с фотоаппаратом.
— Вот, — сказал он, показывая Робинсону изображение на цифровой камере. — Прямо как мы и думали.
Робинсон посмотрел на фото и, конечно же, вот она. Вдоль двери со стороны водителя виднелась длинная царапина от краски и металла, почти по всей длине двери. Он улыбнулся. Попалась, миссис Брэдфорд.
— Альфаро, — позвал он.
— Ага, — ответил сержант из другой комнаты.
— Ты здесь главный, пока я не вернусь, хорошо?
— Понял.
— И, сержант, — крикнул он, поворачиваясь к Ребекке и Бену, — не позволяйте миссис Брэдфорд уйти. Едва она шагнет за дверь, вы тут же надеваете на нее наручники и заводите внутрь. Понятно?
— Понятно, — сказал сержант. Альфаро, входя в комнату.
— Мы будем играть по-вашему, мисс Лайонс, — сказал Робинсон, не пытаясь сдержать ликование. — Подождите здесь, пока я не вернусь с ордером на арест, хорошо?
Ребекка лишь зевнула в ответ.
— Пожалуйста, не отнимайте слишком много времени, детектив, — сказала она.
Его кровяное давление снова повысилось от ее насмешливого тона. Затем у него возникли две мысли подряд: «Сначала я сотру эту ухмылку с вашего лица, адвокат». Во-вторых, «что она знает такого, чего не знаю я? Она ведет себя слишком круто даже для юриста».
Вторая мысль съедала Робинсона, когда он возвращался в резиденцию Брэдфордов с ордером на сиденье рядом с собой.
«Что она знает, чего не знаю я?»