Два грустных рассказа

вернётся на работу. Она останется дома, и нам всем придётся помогать ей, чем сможем. Скоро мы наймём кого-нибудь, чтобы она приходила и помогала, пока я работаю, а вы в школе, так что мама не будет одна.

Ким, поначалу озадаченная, заговорила первой.

— Ты заболела, мама?

Джоан сидела рядом с Ким и обнимала её за плечи.

— Да, милая, я болею, и будет ещё хуже.

Глаза Ким расширились, когда она поняла, почему её мать рассказала ей.

— В чём дело, мама?

— Это рак, и его нельзя вылечить.

— Тебе не станет лучше?

На лице Ким появилось понимание, и я услышала, как Джереми пробормотал:

— Вот дерьмо.

На глазах у Ким выступили слёзы и потекли по щекам.

— Ты собираешься умереть, мама?

— Да, это так. Мы все когда-нибудь умрём, и моя очередь пришла рано. Бог зовет меня домой, чтобы быть с ним.

Ким повернулась, уткнулась лицом в плечо Джоан и, плача, обняла её за шею. — Я не хочу, чтобы ты умерла. Ты не можешь умереть. Я тебе не позволю.

Джоан обняла Ким, когда я повернулся к Джереми. Слезы текли по его щекам, когда я обнял его.

— А что у мамы? — он задохнулся.

— Рак Джер. Рак поджелудочной железы. Они ничего не могут сделать.

Излишне говорить, что в течение следующего часа было много плача и молитв, прежде чем какое-то согласие было неохотно достигнуто. Ким все еще отказывалась верить, что её мать собирается бросить её, и я понимал, что ей понадобится сильная поддержка от другой женщины, когда Джоан уйдет.

Наконец, в попытке восстановить хоть какое-то подобие нормальной семейной жизни я позвонил и заказал пиццу. Ким сидела на коленях у матери, крепко обнимая ее и всхлипывая, пока Джоан пыталась утешить её в ожидании доставки пиццы... Я был поражен тем, как хорошо держится Джоан, но знал, что она хорошая мать и будет рядом со своими детьми столько, сколько сможет. По моим щекам тоже текли слезы.

Через пару дней мы в какой-то степени смирились с нашим положением. Наши родители, братья и сестры были проинформированы, и они собрались вместе, чтобы оказать поддержку. Мать Джоан, Мардж, переехала к нам и занялась хозяйством. Конечно, Джоан пришлось уступить гостевую комнату матери, и я был этому рад. Я скучал по ней в нашей постели и решил, что заставлять её остаться в комнате для гостей, это просто дешёвая месть смертельно больной женщине, и сам перед собой не мог оправдывать это.

Первая ночь, проведенная вместе, была незабываемой. У нас больше не было запретов, которые преследовали нас всю нашу супружескую жизнь, и Джоан очень раскаивалась и хотела сделать это особенным для меня. Мои чувства были противоречивы, потому что она делала некоторые из этих вещей сначала с другим мужчиной во время нашего брака. Тем не менее, я думал о том, как мало времени у неё осталось. Зная её любовь ко мне и наши пятнадцать лет брака, я решил дать ей близость и в похоти 

---

---

Вернуться назад