Во имя науки

саркастичен. Меня выбрали люди, которые проводят исследование. Это независимая исследовательская группа, которую нанял производитель лекарственного препарата. Они все время занимаются такими вещами, Дарин. Все будет открыто и честно, я клянусь.

— Как они выбрали тебя? Что они сделали, вытащили твое имя из шляпы?

— Нееет, — насмешливо пропела она. — Я услышала об этом в больнице. Я изучила это и подумала, что это — стояще это не они выбрали тебя, а ты вызвалась добровольцем.

— Нет, здесь задействованы всевозможные критерии. Я прошла два интервью. Они ищут людей с определенными характеристиками и опытом, чтобы получить всестороннее исследование: возраст, состояние здоровья, половой анамнез, сколько раз они обычно занимаются сексом и тому подобное. Они отбирали только тех людей, которые соответствовали их требованиям.

— И ты оказалась одной из счастливчиков, браво! — сказал я с таким сарказмом, на который только мог. — И с кем бы ты хотела заняться сексом?

— Я не знаю, дорогой. Мужчины отбираются так же, как и женщины. Я уверена, что исследователи занимаются рядом проблем совместимости.

Я подумал, да, типа двадцатисантиметрового члена, но не хотел показаться закомплексованным, поэтому не стал комментировать.

— И, конечно же, каждый проходит полный медицинский осмотр, чтобы убедиться, что ни у кого нет ЗППП, — добавила она.

— Милый, я честно не понимаю, в чем дело, — продолжила она. — Каждый день в больнице я работаю с голыми мужчинами. Когда у нас не хватает добровольцев-санитаров, мне иногда приходится обмывать их губкой, вставлять катетеры, иногда приходится вытирать им задницу ради всего святого, это не исключение..

— Черт возьми, это не так. Засунуть соломинку в член какого-то парня — это совсем не то, что он втыкает в тебя свой член. Ты когда-нибудь спала с одним из своих пациентов?

— Нет, конечно, нет.

— Ну вот! — сказал я убежденно. К тому времени мое сердце колотилось, кровяное давление было вне поля зрения, и каждая мышца в моем теле была натянута как барабан. Я не мог оставаться на месте, поэтому встал и начал расхаживать взад и вперед перед нашими стульями. Я просто не мог понять, как она вообще могла подумать о таком. За все годы, проведенные вместе, она никогда раньше не придумывала ничего подобного.

— Почему именно сейчас? — спросил я.

Казалось, это застало ее врасплох. Я видел, что она ожидала моего аргумента, но этот вопрос оказался вне очереди, и она не была к этому готова.

— Что? Что ты имеешь в виду, почему именно сейчас?

— Ты сказала, что слышала об этом в больнице. Ты проработала там шестнадцать лет. Это не первый раз, когда ты слышишь о каком-то медицинском исследовании, но никогда раньше ты ни на что не подписывалась; почему именно сейчас?

— А, теперь у меня больше времени, так как оба мальчика учатся в колледже.

У нас было два сына. Чаду было двадцать, и последние два года он учился в колледже. Дугу было восемнадцать, и месяц назад он только что ушел на свой первый год.

— Так