Во имя науки

же старый секс со мной, что мы имели раньше. И ты полагаешь, что я не должен задумываться о том, насколько лучше был секс с этими другими мужчинами? Ты не думаешь, что я буду знать, насколько ты разочарована после секса со мной? С лекарством или без лекарства, как мне после этого соревноваться?

Опять же, похоже, что я дозвонился до нее. Для этого у нее не было готового камбэка. Она просто сидела и смотрела. Это вселило мои надежды. Возможно, мне придется нанять адвоката, чтобы разорвать этот контракт, но по крайней мере, у меня все еще будет то, что осталось от моего брака. Он был явно поврежден, но я не думал, что его невозможно починить. Может быть, с консультациями... и тут она заговорила:

— Дарин, это не соревнование. Мне всегда нравилось заниматься с тобой любовью, и я снова буду любить тебя, когда все это закончится, я обещаю. Я компенсирую это тебе, дорогой. Пожалуйста, не волнуйся об этом.

Дважды во время нашего разговора я сказал ей, насколько это испытание причинит мне боль, и ни разу это не повлияло на ее решение. Она приняла решение и, очевидно, не обращала внимания на мои чувства. В этот момент я заволновался, что мой брак сохранится. Подождем, пока узнают мальчики. Интересно, как они это воспримут?

Я почувствовал, как на мои глаза наворачиваются слезы. Я стер их и заговорил:

— Что ж, я скажу тебе прямо сейчас, Кендра, будь я проклят, если ты подумаешь, что я собираюсь соблюдать целомудрие в следующие три месяца и болтаться здесь, играя с собой, думая о том, что ты занимаешься сексом с другими мужчинами.

Ее разум, должно быть, был в ла-ла-ленде, потому что я не думал, что она меня правильно расслышала.

— Это хорошая идея, дорогой. Почему бы тебе не оставаться после работы с парнями, может быть, пообедать, или посмотреть игру с мячом, или что-то в этом роде? Это отвлечет тебя от всего. Я не знаю, как долго мы должны заполнять анкету и проходить собеседование после каждого раза, но думаю, я должна быть дома не позднее семи или восьми. Все разы будут одинаковыми, так что послезавтра мы будем знать наверняка.

Кажется, больше было не о чем говорить. Три месяца; сейчас — середина октября. Это означало, что он продлится до праздников. С Рождеством Христовым.

Я подумал, что мне, вероятно, следует подать на развод скорее раньше, чем позже.

Не говоря ни слова, я оставил свое нетронутое вино на столе и пошел в гараж. В юности я много занимался боксом. Конечно, в сорок четыре года я больше не выходил на ринг, но у меня там висел тяжелый мешок. Я использовал его, чтобы оставаться в форме, но иногда, когда что-то шло не так, я избавлялся от разочарования, выбивая из него все дерьмо. У меня были сомнения, переживет ли он этот вечер.