Четыре недели

Эди, она говорила себе, что не должна была соглашаться встретиться с ней, чтобы выпить. Она уже несколько раз чуть было не передумала, но когда наступил вечер, было уже слишком поздно, и ей пришлось смириться.

Как оказалось, все пошло даже лучше, чем она ожидала, и ее ранние нервы покинули ее давным-давно. Она была готова к тому, что Эди будет вести себя с ней решительно, и сказала себе, что не потерпит подобной чепухи. Но женщина удивила ее. Она осыпала ее комплиментами... как потрясающе она выглядела в этом коротком черном платье... как безупречен был ее макияж... что ее карие глаза так и блестят.

Это была совершенно другая Эди Филлипс, не та, что стояла перед ней на вечеринке. Это был голодный зверь, выискивающий свою добычу. Он был менее прямолинеен. Он позволял Дженни сблизиться с собой. Когда она сказала ей, как прекрасно выглядит сегодня вечером, Дженни чуть не растаяла. Как будто Эди знала, что та отчаянно нуждается во внимании, комплиментах и ласке.

По мере того как тянулся вечер, она все больше и больше расслаблялась. Даже когда после нескольких рюмок Эди стала более откровенной, она чувствовала себя хорошо.

От того, как глаза женщины начали скользить по ее телу, у нее побежали мурашки по коже. Кто бы ее не хотел — кроме Аннабель, конечно. Она была привлекательна, желанна. Когда Эди стала более тактильной, мягко касаясь ее руки, ноги или бедра во время разговора, она позволяла этому происходить. А почему бы и нет? Это было достаточно безобидно, и ее прикосновение было теплым и успокаивающим.

— Итак... — сказала женщина, выводя ее из задумчивости.

Дженни улыбнулась ей. На этот раз Эди оставила руку на бедре и решила не поднимать шума и убрать ее. Они были на публике, здесь ничего не могло случиться. Кроме того, контраст в цвете между рукой чернокожей женщины и ее собственной бледной кожей выглядел удивительно экзотично.

— Я чувствую, что между тобой и твоей девушкой не все в порядке. Я права?

Дженни почувствовала, как ее сердце внезапно забилось в предвкушении того, к чему может привести разговор. Она не была готова к этому. При мысли об Аннабель ей стало грустно. Она наслаждалась обществом Эди. Зачем все портить?

— Что заставило тебя сказать это? — она ограничилась этими словами.

— Инстинкт.

Дженни помолчала, прежде чем ответить, и неловко заерзала на стуле. Она хотела скрестить ноги, но рука Эди осталась на ее бедре.

— Это не мое дело, дорогая, — хрипло продолжила женщина.

Кончики ее пальцев начали двигаться почти незаметными кругами, едва касаясь кожи Аннабель. Это было успокаивающе и чувственно одновременно.

— Но, по моему опыту, иногда полезно иметь кого-то, с кем можно поговорить. Кто-то, кто заботится о тебе? Почему бы тебе не рассказать обо всем Эди?

Дженни взяла свой бокал, пытаясь выиграть время. Она покрутила темную жидкость в бокале для мартини, пытаясь сосредоточиться на том, что говорила эта женщина, а не на ощущениях, которые создавали пальцы на